Белка, как и лиса, в чудеса верила, и делила их на те, что можно самим сотворить, и те, что творятся без их ведома и влияния. Вот радуга над озером - чудо. Вот у волчицы-соседки малыши родились - чудо. Получилось тем же волчатам устроить шумный праздник - чудо. Но уже свое. Белка была деятельная. Везде хотела успеть и все почувствовать. И обязательно со всеми своими чувствами поделиться.
Может, в силу своего характера, может, еще по каким причинам, но она стала второй, чей выбор спутника жизни заставил лес вздохнуть. Черный, как ночь, ворон не раз оказывался рядом с рыжей непоседой, да только все больше как друг и хороший знакомый. И вот в одну зиму все переменилось. Вышло на новый уровень... И мелкие пичуги понесли весть по лесу: белка с вороном вместе. Каждый отреагировал по(-)своему. Кто-то хихикнул, кто-то скрипнул зубами от досады, кто-то возмутился...
Лиса заметала свои следы на поляне, повторяла за малым кругом лесных жителей: ну наконец-то.
***
У малиновки хвост был маленький. Не крошечный, а именно маленький. Красивый, конечно, и по-своему функциональный, но чего-то в нем недоставало. Перышки его переливались в свете солнца и луны, но блеск их рано мерк, не хватало сантиметров поверхности. Малиновка считала себя существом разумным, хотя и с легкой сумасшедшинкой. Считала, что этот элемент ее значительно украшает, но вот применения для него не находила. Вроде и песни распевала, да стандартные. В редкие утренние часы получалось у нее вывести особо щемящую трель. Вроде и гнездышко украшала, да и то как то обычно. Редко когда взгляд выхватывал на речном берегу или в лесу по-особенному яркий камешек или необычную по форме веточку. Для того, чтобы выделиться, нужен не только талант, но и работа над собой, над своим миром. А это утомляет. Вот почему в одно лето она вместо поиска ярких ракушек в реке, или необычных по своей форме паутинок (песенки о таких паутинках нравились ее слушателям больше всего) решила посвящать свое свободное время привычным птичьим играм. И, как ни странно, занятие это оказалось в разы более простым и понятным, чем попытки выделиться. День за днем она просыпалась по утрам и спешила на поиски очередной полянки, где сегодня обещалось собрание таких же малышек малиновок, соловьев и прочих представителей птичьего сообщества. Она все больше увлекалась играми с друзьями, и все меньше отвлекалась на прежние занятия, и даже не замечала, как постепенно уменьшался ее хвостик.
Малиновка лису и белку знала уже давно. Но понимала ли... Эти странные пушистые жительницы леса, раньше вызывавшие смешанные и непонятные чувства, сейчас откровенно ее раздражали. Хотя чем бы? Вроде и далеки от ее птичьих дел, а нет-нет, да проскользнет в сознании алая полосочка недовольства. Жизнь текла в лесу размеренно и сонно. Единственное что тревожило иной раз местных обитателей - запахи с людской дороги, что вела из одного города в другой, чуть касаясь своим накатанными глинистым боком кромки леса. Запахи были разными. Иногда очень путанными и непонятными, но всякий раз неизменно будоражащими. Лесные жители их не любили. Именно за неприятное свойство вызывать яркие сны, непонятные фантазии и стремление отправиться туда, где все по-другому. Вот почему, когда ветер дул со стороны дороги, птицы и звери старались отворачиваться, прятаться по норкам и гнездам, лишь бы он не коснулся их шерстки, не забил голову разными дурными мыслями.
Все так делали. Но малиновка знала, да и сама не раз видела, как сидят на лесной окраине леса и белка. Иногда одни, иногда вместе со своими спутниками. Молчаливые и задумчивые. Малиновку все чаще передергивало от мысли, что однажды они сорвутся с места и умчатся туда, где пахнет людьми, где шумит город, и где все не так, как здесь. Малиновка ужасалась... и завидовала. Окраины леса манили ее, но страх, нежелание расставиться с тихими лесом и друзьями - пугали больше.
***
Когда выпал первый снег, Лиса покинула свою нору. Покинула навсегда, оставив за собой цепочку неглубоких следов. Словно не шла она, а летела. Все три хвоста развевались за ее спиной, текли рыжими реками за своей хозяйкой. Все три жили полной жизнь, наполняя тело молодой лисицы силой и радостью.
Ее спутник ждал ее на границе леса и огромного заснеженного поля. Дымчатая шкурка сливалась с побелевшим пейзажем, но она интуитивно чувствовала, где он. О том, чтобы покинуть лес, разговоры велись уже давно. Оставалось только сделать первый шаг за пределы сонного мирка, где им уже давно ничего интересного не светило. Оставить то, что надоело, оказалось легко и просто.