Не одни боги могли творить чудеса.
Добрых двадцать минут ничего не происходило, и девушка уже начала хмуриться, опасаясь, что все усилия пошли прахом, и прямо сейчас новые боги штурмуют истинное место, выбранное для ритуала. Но сегодня вселенная благоволила Саре, потому что из темного проулка появилась дюжина фигур — во главе, как и следовало ожидать, Пирс. И первокурсница закусила губу до крови.
Спорые шестеренки подсказывали, что от ответа зависит слишком многое…
Однажды в драконьем казино неизменно мрачный Хилл, вновь обыграв ее в покер, сказал, что нет лжи лучше, чем та, в которую вплетается правда. Бандит говорил мало, удостаивая школьницу только скупыми фразами, но каждую она ловила и повторяла про себя не один день.
И теперь, вспоминая горячие руки, прикосновения которых больше не почувствует, огонь глаз, который больше не увидит, и хриплый шепот, что больше не услышит, чувствовала как по щеке скользнула одинокая слеза. Будь ее убеждения не так тверды, как бы она поступила?
— Вы действительно способны помешать ритуалу? — еле слышно проговорила она, сжав пальцами край столешницы. — Вы правда можете сделать это?
— Естественно. Скажите только место, — Пирс вновь улыбнулся. Девушка понимала, что он уже знает адрес, тот, что назвала ему Кора. Тот, где уже прятались катушки и клетка Фарадея. Знает и проверяет.
Сжав челюсть, трясущейся рукой, отпустившая эмоции Сара нацарапала адрес на салфетке. Мужчина лишь мельком взглянул на бумажку и улыбнулся.
— Надеюсь, что вы меня не обманете, мисс, — в его глазах блеснули опасные всполохи, и первокурсница неосознанно вжалась в вытертую спинку кресла. — Вы умная девушка и понимаете, что, если олимпийцы ускользнут, и я пойму, что без неоценимой помощи убийцы богов здесь не обошлось, положение отличницы из «Конкордии» Сары О’Нил значительно осложнится. Ровно так же, как и положение ее лучшей подруги мисс Вивиан Купер, что живет в общежитии на территории кампуса. Так же, как и положение мистера Патрика О’Нила, чей адрес в Балтиморе мне прекрасно известен. Сибил, к слову, очень любит путешествовать…
Вытерев руки о ту самую салфетку, на котором первокурсница только что указала координаты, Пирс спокойно поднялся, оставляя побелевшую девушку переводить сбившееся дыхание. Слезы на щеках высохли, потому что их время ушло. Настал час выбора.
— Стой, — прошептала студентка. — Я солгала. Они будут на Парейд Граунд у Парк Серкл. Начало в восемь.
— Прекрасно, мисс. Рад, что вы одумались и сделали правильный выбор, — не оборачиваясь, ответил он и ровным шагом направился к выходу. Следом выскочила и Сибил, одаривая девушку недоброй ухмылкой напоследок.
«Повелся»
Время страха ушло. Пришел час Сары О’Нил, и она, чувствуя ярость, что не ощущала очень давно, щелкнула переключатели. Невидимые катушки загудели еще сильнее, обрушивая на растерявшихся гостей разряды, которым мог бы позавидовать сам Зевс. Краем уха она слышала удивленные возгласы нью-йоркцев — за последние дни горожане успели привыкнуть к постоянным грозам, но таких молний еще не видели. Парковые трансформаторы, тряслись за спиной, но девушку это не волновало.
Рассказы Мёрфи о древнегреческих героях, над которыми она обычно только посмеивалась, оживали перед широко раскрытыми голубыми глазами: вот бледный, как полотно, парень, которого она знала под именем Скай, растворяется в наэлектризованном воздухе; вот почерневшая Сибил рушится на землю — неизменная байкерская броня дымится.
А вот и Пирс в светлом с иголочки костюме падает на колени, ища глазами источник своей гибели. И находит: даже морок Афродиты не выдерживает силы, что разбушевалась в маленьком бруклинском парке, и перед поверженным мужчиной предстает девчонка, еще днем трясшаяся под его опасным взглядом.
Она стояла в нескольких метрах от ада на земле, с восторгом наблюдая за истинным чудом: раз за разом молнии били в искореженные обугленные тела, некоторые исчезли и вовсе. Пирсу, что называл себя богом, не стоило грозить той, что считалась убийцей богов.
Заметив полный неподдельного ужаса взгляд, студентка поняла, что иллюзия стерлась и вновь прошлась бледными пальцами по панели управления: натужный скрип и гул электричества заполонили собой, кажется, весь город, и разряды забили с утроенной силой. Один, второй, третий. Она сбилась со счета, но четко запомнила тот, что пронзил изломанную фигуру насквозь.
Выждав еще пару минут, девушка выключила катушки и осторожно вышла из клетки. Ноги в тяжелых ботинках медленно касались горячей почерневшей земли. Сара бесстрастно оглядела бойню, щелкнула зажигалкой и втоптала прах Пирса, ровняя нового бога с землей.
— Не стоило угрожать моей семье, — склонив голову, бросила она пеплу под ногами. Но ответом ей был лишь затихающий гул катушек.
Момент триумфа был прекрасен, но бесцеремонно прерван: в кармане требовательно затрещал телефон. В динамике только сухое «Не мешкай».
Бросив недокуренную сигарету тлеть рядом с чьим-то еще дымящимся телом, Сара ринулась к парковке и, поспешно натянув шлем, выжала газ. Она дала слово. Они должны попрощаться.
Все собрались вокруг какого-то странного камня, искрящего молниями, наподобие тех, что она недавно обрушивала на иных божеств. Напряженные, уставшие, но исполненные верой — сегодня у них все получится. Студентка заметила, что ни один из тех, кого она видела на импровизированном суде в «Подземном мире», уже не был похож на себя. В Андреа не осталось ничего от вечно растерянной спортсменки — крепкие руки сжимали лук, а в глазах плескался необъяснимо пугающий холод. Всегда потешный Маршал будто прибавил добрый фут в росте… Гефест. Вокруг Аиды клубилась черная дымка, и даже Кора словно светилась изнутри. Вот они — истинные олимпийцы, занятые своими делами, лишь Ньюман зацепился за острый взгляд неожиданной гостьи и, тяжело вздохнув, кивнул, подтверждая, что помнит о данной клятве.
Нервно сглотнув, девушка начала искать глазами Мёрфи, но нужды в этом не было — парень уже подлетел к ней.
— Ты помнишь, что обещала? — хриплый голос был тих и тверд, а глаза искрили. Он сжал тонкие плечи горячими пальцами, и она заметила, что те уже почти почернели, покрываясь пульсирующими золотыми прожилками. — Сара!
— Что я должна сделать? — не отрываясь от любимого лица, прошептала растерянная студентка. — Я должна как-то помочь?
— Да, — кивнул он, запуская руку в ее внутренний карман. Достав оттуда перочинный нож, что первокурсница упорно таскала с собой, раскрыл и поднес перо к ее лицу. — Ты должна меня убить.
Из Сары вышибли весь воздух и все слова, а потому она смогла только открыть рот и замереть, переводя взгляд с ножа на Мёрфи. Надеялась, это просто неудачная шутка, что он решил разыграть напоследок, но желтые глаза были серьезны и полны решимости.
— Нет… Ни за что… — наконец, выдавила она, отстраняясь от него, как от прокаженного. — Никогда.
— Когда я обращусь, ты воткнешь свою зубочистку в сердце Цербера, так глубоко, как только сможешь, — парень, казалось, не слышал лепета, и уже отошел на пару шагов, разминая шею. — Поняла?
— Нет… Ты сошел с ума… — Сара посмотрела на лезвие, что он вложил в трясущуюся руку, и разжала пальцы. Металл недовольно забренчал, встречаясь со старыми каменными плитами. — Я не буду!
— Ты должна мне верить, принцесса, — последние слова, что она разобрала в рыке, разнеслись под сводами мрачного зала. Лишь теперь занятые своими делами боги заметили странную пару поодаль и замерли, подобно студентке, которой здесь даже не должно быть.
Одежда Мёрфи затрещала по швам, сдаваясь под натиском стальных жгутов мышц, и вот на нее уже смотрят все три головы трехметрового адского пса. Мощные лапы делают шаг навстречу, и Цербер садится, подставляя грудь.