— Он ведь выживет? Ведь у вас есть магия. Ваши лекари все могут!
Младшенький помотал головой:
— Я не знаю. Даже магия в некоторых случаях бывает бессильна. Эта тварь очень странная, она не только ранила Артура, но и выпила всю его магию и часть жизненных сил.
Я сделала еще глоток чая с успокоительным — уж больно кратковременное у него действие.
— А теперь ты рассказывай, что за история с ножом.
Я была не против, за разговорами не так сильно чувствовались тревога и переживания. Рассказала, все в подробностях и даже про встречу с Тьмой не умолчала.
— Что?! Почему меня не позвала? — Эрик был очень не доволен этим.
— Я думаю, у тебя были дела поважнее. Тем более она мне ни чего не сделала.
Торнэ-младший насупился, но больше ни чего не сказал. Мы помолчали немного, а потом:
— Дай еще раз на него взглянуть.
Я достала нож из сумочки и протянула Эрику. Он повертел оружие и, вглядевшись в рукоять, посветлел лицом:
— Точно! Знаю, где видел подобное. Я сейчас.
И резво подскочив, скрылся за дверью. Вернулся младшенький минут через десять с потрепанной тетрадкой. Сел рядом, полистал пожелтевшие страницы и протянул мне:
— На, читай.
Я осторожно приняла тетрадочку, боясь, что она развалится прямо в руках, и вгляделась в уже знакомый почерк Гара Торнэ — отца братьев:
«Наконец мои поиски увенчались успехом. Я обнаружил архив гоблинов, спрятанный в одном из подземных хранилищ. Помещение было запечатано стазисным заклинанием. Чтобы его снять, пришлось постараться, но оно того стоило — все находящееся внутри хорошо сохранилось. В архивах были записи мага-артефактника, который описал нож, позволяющий победить Тьму. И даже точное изображение его».
Ниже был действительно рисунок моего ножа.
«Но как им пользоваться и про место его нахождения известно не было. Только в хрониках нашел упоминание о некоем воре, пробравшемся в хранилище, и последующем исчезновении оружия. На этом записи обрываются. Собрав все имеющиеся данные и проанализировав их, выяснил, что для активации силы артефакта нужно что-то добровольно отдать, а что так и не узнал. Буду искать дальше».
Больше в тетрадке ни чего написано не было. Я еще раз вгляделась в изображение ножа — да, без сомнений, это он.
— Твой отец смог еще что-то узнать?
— Он умер через два месяца после этой записи от неизвестной болезни.
Я задумалась:
— А Артуру сколько было к этому моменту?
— Двадцать пять. — Ответил младшенький, не понимая, к чему я веду.
— То есть Тьма уже вселилась в него?
Понимания промелькнуло на задумчивом лице Эрика:
— Ты хочешь сказать, что…
— Что скорее всего это и не болезнь была. Наверняка ваш отец что-то раскопал, и это не понравилось сам знаешь кому.
Торнэ-младший поскреб подбородок:
— Отец всегда интересовался Тьмой, гоблинами, причиной их исчезновения. Он постоянно организовывал экспедиции в земли погибшей расы, что-то искал там. Чуть ли не носом землю рыл. А перед самой смертью отдал мне этот дневник и признался, что к нему во снах приходила красивая незнакомка и просила найти этот нож. — Эрик вскинул голову и посмотрел прямо мне в глаза, — мы должны выяснить, что нужно для активации артефакта.
— Да, но как?
Младшенький хотел ответить, но его прервал вежливый стук в дверь. После разрешения, вошел леак Соур. Я напряглась и сжала кулаки в ожидании плохих новостей, а сердце, кажется, и вовсе биться перестало. Лицо лекаря было бесстрастной маской, и это только усиливало волнение.
— Рану удалось заживить. — Слаженный облегченный выдох мой и младшенького. — Но… — Соур нерешительно замолчал.
— Но? — Поторопил мужчину Эрик.
— Но лорд Торнэ не приход в сознание и… — лекарь опустил взгляд, — нам не известна причина. По сути все в норме, и магический фон восстанавливается, но он словно уснул и не может проснуться.
— И… и что дальше? — Спросила, вглядываясь в лицо Соура.
— Остается только надеяться, что лорд вскоре придет в себя. Я буду наблюдать за его состоянием.
Торнэ-младший кивнул, а я поинтересовалась:
— Сейчас к нему можно?
— Да, думаю, присутствие знакомых и родных пойдет на пользу.
Окончание фразы донеслось мне уже в спину.
Тихо ступая, прошла в комнату Артура и замерла, не дойдя до кровати. Он лежал на середине постели, укутанный по пояс легким покрывалом. Все такой же бледный, но дыхание его было ровнее и спокойнее. И правда, словно спит.
Слабо улыбнулась и, подойдя ближе, села на стул кем-то поставленный у кровати.
Раны на груди мужчины не было, и только белый, тонкий шрам напоминал о ней. Потянулась и взяла руку Артура и, чуть поглаживая ее, прошептала:
— Возвращайся. — Одинокая слезинка помимо моей воли скатилась по щеке. — Обещаю, я потанцую с тобой, только вернись.
Но, как и ожидалось, ответа не последовало.
Вошел младшенький и встал рядом, рассматривая неподвижного брата:
— Если хочешь, отвезу тебя за вещами, и ты поживешь здесь.
Здесь? Посмотрела на бессознательного лорда — сейчас мне не хотел оставлять его даже на минуту.
— Только если очень быстро.
— Лили к вашим услугам, госпожа. — Ответил Эрик и уже более живо улыбнулся.
Чтобы съездить туда-обратно нам понадобилось меньше часа. Эрик предложил мне занять ту комнату, в которой мы ждали новостей от лекарей. Я согласилась — она просторная и к Артуру буду поближе.
На распаковку вещей ушло минут десять. И вот я снова сижу у постели Торнэ-старшего и всматриваюсь в его бледное лицо. Казалось, что вот сейчас он откроет глаза и хрипловатым, таким волнующим голосом спросит что произошло. Но, нет. Этого не случилось.
Вечером приехал леак Соур и, еще раз осмотрев Артура, вынес вердикт — состояние не изменилось. Наказав нам присматривать за больным и дав рекомендации по уходу, ушел, но обещал вернуться утром. Конечно, он предлагал прислать кого-нибудь для круглосуточного наблюдать за лордом, однако мы отказались, решив, что и сами неплохо справимся.
Весь вечер я не покидала Артура, и просидела рядом с его постелью до глубокой ночи, не в силах уйти даже в соседнюю комнату. И просидела бы до рассвета, если бы не объявился младшенький и не перенес меня в мою спальню, пригрозив запереть, если выйду до утра. Обиделась, но подчинилась и пошла спать.
Наутро вернулся лекарь с помощником и долго не пускал меня к Торнэ-старшему. Как я узнала позже, они установили специальный купол, позволяющий Артуру обходиться без еды и воды, избежать неприятных последствий от долго пребывания в кровати и при этом совершенно не мешающий восстановительному процессу. Что ж, удобненько.
Что делать, я не знала и все, что мне осталось — это сидеть рядом с Артуром и разговаривать, разговаривать. И надеяться, что он услышит, что очнется.
И я говорила. Рассказывала о Земле, о своей жизни там, о Вике и наших приключениях, в которые мы встревали благодаря неугомонной подруге, о своих чувствах к нему. А когда не знала о чем говорить, притаскивала какую-нибудь книгу и читала вслух.
Так продолжалось еще три дня. А на утро четвертого, когда я только-только отошла от мира снов, на весь дом раздался голос с истерическими нотками:
— Где? Где я спрашиваю мой Артик?
Не может быть!
Я скатилась с постели и, быстро завернувшись в халат, выскочила в коридор. И как раз во время, чтобы увидеть целенаправленно шагающую по коридору в мою сторону леди Гауб и спешащего за ней Мориаса.