— Осторожно. Все острое.
— Я вижу, — сухо заметила она. — Что это? И зачем тебе такой большой нож? Я не понимаю, как им резать еду?
Он хмыкнул.
— Это потому, что это для борьбы, а не для еды. Это меч.
— Как у рыцарей в сказках! — воскликнула она с волнением. — Как замечательно. Ты знаешь, как им пользоваться?
— Конечно. Я знаю, как использовать все оружие в моей коллекции.
— Почему?
— Почему что?
— Почему у тебя его так много? И почему ты учился его использовать? Ты тоже боишься ученых?
— Я никого не боюсь. — Он зарычал, и его глаза засияли яростным блеском, от которого у нее затряслись поджилки. — Просто мне нравится оружие, и мне хочется владеть тем, что я могу использовать. Никогда не знаешь, когда пригодится умение обращаться с кинжалом, пулеметом или даже удавкой.
И она бы могла защитить себя. Как бы здорово было научиться этому искусству.
— Ты меня научишь? — попросила Проект.
— Моя очередь спросить, почему? Почему ты хочешь научиться?
Она взглянула ему в лицо и увидела, что он пристально смотрит на нее.
— Потому что, я думаю, было бы неплохо знать, как бороться. Чтобы не бояться. Чтобы никто не мог сделать со мной что-то отвратительное только потому, что он сильнее.
Во взгляде Виктора Проект заметила жалость — последнее, что ей хотелось бы видеть. Она отвела взгляд.
— Забудь, что я это сказала. Это была глупая идея.
— Вовсе нет. Это смело. Требуется мужество, чтобы хотеть бороться за себя. И если ты хочешь учиться, я научу тебя.
— Правда? — Счастливо взвизгнув, она обняла его за шею.
Она никого никогда раньше не обнимала, но с Виктором это было так естественно.
Так правильно. Так хорошо.
Глава 5
На мгновение Виктор позволил ей обнять себя: спонтанные объятия — это не то, от чего он мог отказаться. Но энтузиазм девушки и его удовольствие от ее близости не смогли полностью стереть эмоции от предыдущей просьбы и признания.
Виктор почувствовал жгучий гнев, когда девушка спросила его, научит ли он ее сражаться. Затем его наполнила глубокая жалость. Должно быть, в плену лисичке приходилось совсем несладко. Она так долго жила в клетке, что не помнила даже самых элементарных вещей, которые он воспринимал как само собой разумеющееся, например, ковер.
Конечно, он научит ее драться. И поможет преодолеть страх перед небом. В прошлом Виктор брал на себя роль учителя, в основном, для солдат, которым нужно было изучить основы выживания и боя. Опираясь на свои знания, он будет тренировать ее, как тренировал тех мужчин.
Конечно, его те солдаты не возбуждали, но даже это можно будет использовать как упражнение для достижения контроля. Он только надеялся, что справится.
Отсутствие у рыжей лисички знаний о реальном мире беспокоило, но по-настоящему раздражало Виктора то, что у нее не было настоящего имени. Он не мог выпустить пар, другими словами, убить что-то, чтобы успокоить себя — и заодно обеспечить ужин — так что постарался занять себя чем-то другим, например, придумать имя.
— Я научу тебя драться, если ты выберешь другое имя, — сказал Виктор и тут же отругал себя за то, что слишком мягок.
— Другое имя? А что не так с Проектом?
— Оно унизительно.
— О. Ну, если ты так говоришь. Я возьму другое имя, если ты думаешь, что это так важно. Но какое взять? Как ты выбрал себе имя?
— Я не выбирал. Моя мама решила, а отцу осталось только кивнуть в знак согласия. Она — русская, и у нас дома обычно командует она, — объяснил он. Судя по растерянному выражению лица девушки, это только еще больше запутало ее. Он вздохнул. — Со временем ты поймешь. Что касается имени, так как ты не можешь вспомнить свое настоящее имя, давай придумаем что-нибудь временное, пока Джесси не выяснит, кто ты.
Она закусила губу.
— Например?
— Наверняка ты слышала за все эти годы разные имена. И какие-то даже тебе нравились.
Кивок означал «да», но лисичка не выглядела счастливой и не назвала ни одного из них.
— Что случилось? Нет хороших?
— Просто… — Она замолчала. — Имена, которые я слышала, принадлежали охранникам или врачам, которые заботились обо мне. И брать какое-то из них…
— Это глупая, чертовски глупая идея, — рыкнул Виктор. Ему хотелось дать себе пощечину за глупость. — Забудь, что я это сказал. Знаешь что? Как насчет того, что я назову несколько имен, и ты остановишь меня, когда услышишь то, что тебе понравится?
Лисичка улыбнулась.
Его разум затуманился от раздумий. Что-то красивое, но уникальное. Черт, это было сложнее, чем он думал. Самые очевидные имена уже принадлежали людям, которых он знал. Он сосредоточился на лисичке, на спутанной копне рыжих волос и светлых глазах.