– Рейвар знал о сыне?
– Я отправила ему письмо, как только точно узнала о беременности, извинялась за свою женскую глупость. Потом было письмо, когда сын родился. И когда ему исполнилось десять – тоже. Как оказалось, письма по непонятным для меня причинам так и не дошли до адресата. – Уголок губ леди Даяниры нервно дернулся, но и без того было видно, как горьки ей эти мысли. – Бартоломео всегда знал, кто отец Нейллина. Маришат быстро выложила свою версию: якобы к ней сватался младший брат правителя полукровок, а я отбила его, затащив в постель и надеясь удержать ребенком. В общем, цену себе набивала, смешивая меня с грязью. Братец всегда со мной не ладил и был рад выдать чуть ли не за первого встречного. Хорошо, им оказался Ондрий, – ласково улыбнулась она. – Когда в графстве настали трудные времена, Бартоломео что-то там разузнал и написал письмо старшему брату Рейвара. Тот, конечно, взбесился – у полукровок не принято бросать своих детей – и в наказание велел Рейвару заняться не только сыном, но и местом его проживания, то есть графством.
Леди Даянира налила мне чаю и подложила на тарелку еще печенья. Ой, я даже не заметила, сколько печенек сгрызла на нервной почве!
– Помню, когда Рейвар впервые появился в этом доме, – продолжила леди рассказ, – я думала, он взглядом все испепелит. За пятнадцать-то лет сильно изменился – уже не молодой аристократ, а полноценный лэй’тэ. Но до сих пор невообразимо хорош, этого не скрыть. Я потом замучилась уверять Ондрия, что люблю его одного и никуда не уйду, – лукаво улыбнулась Даянира. – Было бы к кому! Иногда мне кажется, что Рейвар способен нормально общаться только с Нейллином – привязался он к сыну. Правда, услышав однажды, как Нел шипит в адрес настоящего отца, Рейвар запретил говорить ему правду. Да разве шило в мешке утаишь? Но и признать Рейвара отцом для Нела означает отречься от собственных слов. А он гордый. Да еще и боится, что Рейвар тогда перестанет с ним так возиться. Вот и ходят как два дурака.
Я хмыкнула – еще каких дурака!
– Мне и одного взгляда на Нелли хватило. Правда, я еще какое-то время выясняла, кем именно они друг другу приходятся.
– А мне и одного этого имени – Нелли…
– Я думала, как сократить его имя. А то «Нея» я бы постоянно пыталась переделать в «Рея». Помнится, ушастого жутко бесило, когда я его так называла!
– А ты его так называла? – округлила глаза леди.
– Бывало. Один раз меня чуть не придушили, во второй – я успела скрыться прежде, чем он понял, ну а в третий – просто не дотянулся. Про Вареника вообще молчу.
– Про что?
– У меня дурная привычка – давать всем подряд сокращенные имена или клички. Вот и его я нарекла Вареником. Правда, я была уже ученой и называла его так только на расстоянии. И после этого весь день отсиживалась в тихом уголочке.
– И он тебя прощал?
– Не прощал. Один раз чуть не затискал до полусмерти. Вот вы не были в звериной шкуре и не поймете, что это такое, когда вас мнут и дергают за все подряд. – Я улыбнулась – весело было.