Ответом мне был тяжкий вздох и очень красноречивый взгляд, ясненько, не одна я такая, дебильные вопросы задаю.
— Родители у тебя затейники, — примирительно сказала я.
— Угу, а ещё упёртые и непоколебимые в своих убеждениях, — поддержал меня и вдруг добавил: — Поэтому в паспорте я с четырнадцати лет Андрей. Но, они этого так и не приняли и до смерти звали меня Лаврушей.
Вот и отвлекла.
— Слушай, а почему ты такой серьёзный вдруг стал?
— Тебя с чего на задушевные беседы потянуло? — Удивился он, но вроде даже повеселел.
— Да странно просто, — пожала плечами. — То подкатываешь и балагуришь, то как старший и очень рассудительный и ответственный брат неожиданно стал себя вести. Вдруг у тебя раздвоение личности? Или ты узнал мега важный секрет, и теперь тебя накрыло осознанием? Да мало ли какая шиза вдруг появилась.
— А тебе обидно, что подкатывать перестал? — Окончательно оживился он.
— Ну, не без этого, но больше интересует, откуда такая сосредоточенность, — почти спокойно ответила парню. А фигли он опять в самый корень проблемы зрит то?
— Никакого мега секрета нет, — покачал головой Рэй, и, не переставая улыбаться продолжил: — Легко в лесу заигрывать с красивой девушкой, но среди сотен тысяч зомби, как-то не до веселья, слишком многие нас хотят или сожрать или пристрелить. Ну, а ты периодически… перегибаешь.
На последнее заявление я понимающе хмыкнула, перегибаю, ню-ню, дипломат фигов.
— Значит, у веселого Рэя есть шансы? — Подмигнул он, хитро щурясь.
А? Вот и что ответить? Молчала бы в тряпочку, на кой ляд в душу к нему сама полезла, хорошо же сидели.
— Всё возможно в этой жизни, — уклоняясь от прямого ответа, произнесла я, и переключилась на так вовремя прибежавшего к нам зомби шустрика. И плевать, что он мимо бежал, я сказала к нам, значит к нам.
Голова со стуком отлетела в сторону, а я чуть ли не левой пяткой перекрестилась, что возвращаться к теме подкатов Рэй больше не собирался. Не знаю я, что ему ответить. И почти уже направилась в сторону проспекта, когда услышала сзади:
— Там в Озёрске, когда искал для тебя информацию, окончательно разочаровался в системе, не в этой, — покрутил он рукой вокруг, когда я развернулась к нему. — Ты знала, что была у Миронова далеко не первой?
Догадывалась, конечно, но одно дело предполагать, другое знать доподлинно.
Рэй не обращая внимания на мои мотания башкой, продолжил:
— Минимум ещё шесть девушек и запрет на его задержание, негласный конечно, — горько усмехнулся он. — Ему спускали всё с рук, пока был нужен кому-то сверху. Я не святоша и не моралист, всегда знал, что есть кто-то ровнее других, но это не ПДД нарушать или ксивой налево и направо махать. Его держали за яйца и крепко, но не препятствовали развлекаться.
— Ты поэтому ушёл за мной? Не захотел там оставаться?
— Утром я успел переговорить с несколькими бывшими высокими чинами, но не пришли к согласию, для них это норма, и была и есть.
Кто бы сомневался, что бывшие вояки, или кто там ещё был, силовики, чинуши, отмахнутся от любых претензий, тем более таких опосредованных. Посыпать голову пеплом и каяться во всех грехах? Зачем? Их же это не касалось. Не они и не их родственники же висели на крюке, а остальные люди так, пыль под ногами.
— Пожалею, наверное, но всё же. Почему именно за мной пошёл? Жалость? Обостренное чувство справедливости? Стыд? — Зачем хотела знать ответ и сама не знаю, кому от этого легче станет, а главное что поменяет то? Мы друг другу никто по сути, попутчики, временные напарники.
— Всего понемногу, а ещё нам было просто по пути, — улыбнулся он своей фирменной ухмылкой.
Ладушки, пожалуй, на этом стоит поток откровений и остановить. А то так договоримся хер пойми до чего и придётся в срочном порядке сматывать удочки.
— Погнали уже, попутчик, — протягивая руку, всё ещё сидящему на земле парню, позвала я.
Рэй легко поднялся и вообще выглядел уже огурчик, свежим и бодрым. Вложив пару камней в волну и подняв этим шансы на свою неприкосновенность, уж очень мне не понравилось близкое знакомство с зомби, я первой побежала навстречу новому паку зомби. Какая бы хрень не варилась в голове у Рэя, фарм никто не отменял.
Один пак, второй, время тянулось и тянулось, инвентари забивались шмотом и расходниками. Сколько за сегодня мы убили? Пять тысяч? Семь? Десять? Не знаю, логов Система не ведёт.
Моё предчувствие немного отпустило вожжи, и я почти выдохнула, решив расслабить булки, как на краю карты мелькнула белая точка, улепётывающая от сотни красных.