В обе стороны от обзорной площадки расходились протоптанные туристами тропинки, они петляли среди зарослей портулака (местный сорт кактуса – суккулента). Заросли портулака поражали богатством оттенков, от красно-бурого до ярко-зеленого.
– Ну, что, довольна ли ваша душенька? – ехидно спросила Васильева, когда карта памяти фотоаппарата была забита под завязку.
– Да. Вперед, в Синтру! – довольно отозвалась Ползунова.
– Прямо домой, – строго сказала Васильева. – Одна достопримечательность в день. Сама сказала, – напомнила она на всякий случай.
Глава 2
Жуть
Юля лежала без сна и смотрела на сверкающую россыпь звезд за окном. Ложась час назад в постель, она думала, что уснет, едва коснувшись головой подушки, но сон, как назло, не шел. Прошедший день был хлопотным и полным впечатлений.
Аськин дом Юле очень понравился. Он утопал в густой зелени старого парка. Возле дома росли два огромных кедра, и их смолистый густой аромат можно было резать и раскладывать по тарелкам. Розарий, фонтан, тенистые, мощенные камнем террасы с видом на океан. Шпалеры, увитые виноградом, неровные каменистые лестницы, заросшие мхом, светлый звонкий ручей, бегущий по краю участка, нежно-фиолетовые гортензии, растущие вдоль дорожек. А еще тишина, легкий свежий бриз, шелест пальм на ветру. Юля мгновенно влюбилась в это место и уже была готова умолять подругу продать им этот дом вместе со всеми странностями. Она даже потихоньку от Аськи позвонила Ползунову и потребовала перекупить этот дом немедленно.
Закрывать на ночь шторы не хотелось, так прекрасен был вид летнего ясного неба. Окна были распахнуты, и пряные ночные ароматы вливались в комнату, кружа голову.
Юля лежала в сладкой полудреме на грани сна и яви, когда услышала легкий, едва различимый стук. Прошло минут пять, и этот тихий навязчивый звук заслонил собой все прочие ночные шорохи.
Юля попыталась убедить себя, что это какая-нибудь ветка стучит по стеклу под порывами ночного ветерка. Она встала, закрыла окно и задвинула шторы. Звук не исчез.
Может, Васильева развлекается за стеной? Но нет. Звук шел откуда-то снизу, это было совершенно очевидно.
Юля на цыпочках подкралась к двери и бесшумно распахнула ее. В доме стояла звенящая тишина.
– Что за чушь? Да мало ли что это стучит, – сердито ворчала Юля, ложась обратно в кровать. Если бы не Васильева со своими «странностями», Юля и вовсе не обратила бы на это внимания. Это не грохот, не громкая музыка и не дрель в ночной тиши, а едва уловимый звук. Надо повернуться на другой бок, закрыть глаза и спать.
Не тут-то было. Чем усерднее она пыталась не замечать стука, тем громче и навязчивее он становился. Теперь Юле казалось, что он передвигается по дому. Промучившись еще с полчаса, она встала, включила лампу, натянула короткий шелковый халатик и, прихватив с массивного старинного комода тяжелый бронзовый подсвечник в форме коринфской колонны, двинулась на поиски.
Поиски чего? Скорее всего, неприятностей, с грустью констатировала Юля, по-другому ее эскапады никогда не заканчивались.
Будить подругу она категорически не хотела. Юля была намерена лично убедиться, что звуки, будоражившие ее воображение, ничего таинственного в своей природе не имеют, поддаваться психозу она не собиралась и демонстрировать свои страхи тоже. А потому, бесшумно покинув спальню, мышкой прошмыгнула в холл.
Кованая ажурная лестница вела вниз. Там, в первом полуподвальном этаже, находились нежилые комнаты для прислуги, кладовая, винный погреб и большой гараж. Нынешняя горничная Васильевой проживала в комнатах, примыкающих к кухне и имеющих собственный отдельный вход.
Что могло постукивать в подвале, было неясно. Может, крысы шалят? Или дверца старого шкафа разболталась и стучит от сквозняка? Подобных простых бытовых объяснений имелось великое множество, и наверняка одно из них точно сработает. Юля этим подбадривала себя, снимая с крючка черный старинный ключ и вставляя его в большую темную скважину. Ключ туго повернулся в замке, издав противный скрежещущий звук, замок открылся, щелкнув так звонко, словно сомкнулись чьи-то голодные челюсти. Этот звук, по Юлиным представлениям, должен был разбудить не только Васильеву, но и старого глухаря на соседней вилле, который сегодня днем наблюдал за ними в бинокль, когда они в бикини загорали возле бассейна. Но кругом стояла прежняя звенящая тишина.
Едва покинув спальню, Юля перестала слышать тревожное постукивание, его заглушили тихий шорох ее шагов и стук сердца, и вот теперь, проникнув в подвал, она замерла на пороге, пытаясь вновь уловить его. Она стояла уже минут пять, не шевелясь и не дыша, но ничего похожего на стук слышно не было. Решив, что это были галлюцинации, Юля глубоко вдохнула и собралась возвращаться к себе, когда услышала в глубине подвала явственный едва различимый звук. Кто-то крался в темноте!