На старинных китайских изделиях имеются своего рода марки. Они тоже не имеют в себе ничего личного. Они стали тою печатью века, о которой так много говорилось.
Пусть будет печатью нашего века широкое и справедливое осознание труда. Пусть не будет забыт каждый полезный творящий работник. Пусть во всех государствах вопросы образования, просвещения, труда будут на первом месте.
4 мая 1935 г.
Цаган Куре
"Врата в Будущее"
Черви
Всякий вред заключен в злоречии. В каждом вредительском речении можно найти все мерзостные и стыдные пороки. Каждое злоречие будет заключать в себе и ненависть, и ложь, и предательство, и все то, что так препятствует благосостоянию человечества.
Если даже в основе всех этих пороков будет лежать невежество, то все-таки не легче от этого современному сознанию. Какая же глубокая мерзость заключается во всяком предательстве, в каждой лжи, в клевете и в желании повредить ближнему! Издавна эти пороки ставились в ряду самых отвратительных животнообразных проявлений.
Апостол Павел в первом послании к Тимофею ставит ложь, клевету, клятвопреступничество в ряд следующих отвратительных проявлений:
"Зная, что закон положен не для праведника, но для беззаконных и непокорных, нечестивых и грешников, развратных и оскверненных, для оскорбителей отца и матери, для человекоубийц";
"Для блудников, мужеложников, человекохищников, клеветников, скотоложников, лжецов, клятвопреступников и для всего, что противно здравому учению".
Видите, в какой позорный ряд включены лжецы и клеветники, и всякие вредители. А между тем, как легко среди современных цивилизаций произносится ложь, клевета, предательство и все, что может хотя бы остановить нарастание полезных предметов. Как-то уже говорилось о самоотвержении зла, которое в ярости своей, поистине, доходит до самоотвержения. Готово поразить самое себя, лишь бы посеять ложь.
А ведь как легко проделывается всякое предательство. Иногда люди даже себе самим не отдают отчета, что своим делом или словом они разрушают то самое, с чем еще вчера соглашались и чему служили. Произошло какое-то крошечное злоречие, может быть, от внешнего раздражения, а может быть, от каких-то глубоко затаенных мыслей. И вот эти, казалось бы, малые причины побуждают человека начать предательствовать, хотя бы вредя и самому себе.
Конечно, каждое предательство, как и каждая ложь и клевета, прежде всего отразится на самом злоречивце. Это остается непреложной истиной. Но не легче благосостоянию народов от того, что какой-то предатель или клеветник получит им заслуженное. Все-таки огород и бурьян злоречия потребует многих новых усилий, чтобы его опять расчистить.
Злоречие, конечно, не упадает с неба. Оно порождается в низах быта. Нарастает медленно, но неумолимо, если только было посеяно. Сперва человек научится злобно ухмыльнуться, злобно пожать плечами, потом произнесет опять-таки злобную шутку, восхитится раздражением или одобрением собеседника, а затем незаметно привыкнет к самому подлому злоречию.
Злоречие так же, как и брань, прежде всего — дурная привычка. Апостол совершенно правильно поставил ложь и клевету в ряд противоестественных пороков. Любой из названных им пороков, конечно, в глазах цивилизованного общества является чем-то недопустимым. Но не так — с клеветою и с предательством. Они ведь не изгнаны из быта, подобно скотоложству. А ведь все это одинаково свидетельствует о скотском состоянии.
Вредное насекомое разводится от грязи и небрежности. Из такого небрежения порождаются и черви предательства. Предупреждают, чтобы собак не кормить сырым мясом. От сырого мяса у них появляются черви, которых иногда бывает очень трудно вывести. Не в мясной ли пище заключены все те грубости обихода, которые так вредоносны? Не от тех же ли причин, как у псов, разводятся черви клеветы и предательства?
Иногда пытаются объяснить предательские и клеветнические действия малодушием. В конце концов, что же есть малодушие? Ведь зерно духа, в конце концов, у всех имеется. Но оно может быть запылено и загнано в подвалы сознания. Тогда вернее сказать — не малодушие, но подлодушие. И этот порок тоже не будет всецело природным, но будет взращенным среди уродливостей затхлого быта.