Перед хижинами горели масляные плошки. Мужчины уже подоили коров. А женщины посмеивались, потому что дневные заботы были уже позади. И всем хотелось выслушать сказку или какую-нибудь историю. Но вместо сказки на этот раз Рамачандра принёс ребёнка и положил под священным деревом пиппал, под которым можно говорить только правду. (Упоминаю об этом на всякий случай. Вдруг очутишься под деревом пиппал и захочешь соврать что-нибудь, помни, что этого делать не стоит.)
Жители обступили ребёнка и сначала принесли ему молока, а потом уже расспросили Рамачандру, откуда он взялся. Молоко принесли в плошке с носиком, из которой поят богов. Но глиняные боги пить не умеют и обливаются с головы до ног, так что приходится их отмывать, а ребёнок выпил всё до капли и не облился. И все призадумались, размышляя о его судьбе.
— Как ты собираешься воспитывать его, Рамачандра?
— Не знаю, — сказал Рамачандра. — Я никогда никого не воспитывал. Я не хочу только, чтобы он рассуждал, как лягушка по имени Дурмати.
— Будь любезен, расскажи, как рассуждает эта лягушка.
— Хорошо, — сказал Рамачандра.
Лягушка по имени Дурмати всю жизнь жила в колодце, никогда из него не выходила и была совершенно счастлива. А другая лягушка, по имени Сарипутта, жила в море, гуляла по берегу и тоже была счастлива, пока однажды не плюхнулась в колодец.
— Здравствуй, — сказала Дурмати. — Ну, как тебе нравится у меня в колодце?
— Темно и тесно, — сказала Сарипутта, лягушка, живущая в море.
— В колодце тесно?! — воскликнула Дурмати. — Где же тогда просторно?
— В море просторно.
— Не слышала про такое, — сказала Дурмати, живущая в колодце. — Что же, по-твоему, море больше?
— Гораздо больше колодца.
— Не верю, — сказала Дурмати. — Больше моего колодца нет ничего на свете, а того, кто думает иначе, отсюда немедленно вышвырнут.
И Сарипутту вышвырнули обратно в море. Всё хорошо кончилось. Но я не хотел бы, чтобы мальчик рассуждал, как лягушка Дурмати, и думал, что колодец больше, чем море. Вот такую сказку рассказал Рамачандра в уплату за молоко. А пока все раздумывали над этой сказкой, Рамачандра заснул под деревом пиппал, положив рядом с собой Намби. Он ушёл на рассвете. Двенадцать лет они бродили вместе, не расставаясь. А когда Рамачандра умер, Намби сам стал кормить себя: варил кофе в большой кофейне в Мадрасе, плёл циновки, помогал торговать книгами, а теперь разносит лимоны. Вот что рассказал кофевар про Намби. Это самая длинная история из всех, что я рассказала и расскажу, потому что времени хоть отбавляй, когда идёт дождь. Но всё на свете кончается. За это время кончился дождь. И всё, что было потом, было уже на солнце.
История двенадцатая
ЕДИНСТВЕННАЯ, КОТОРУЮ Я САМА НЕ МОГУ ПОНЯТЬ И НАД КОТОРОЙ ДО СИХ ПОР ЛОМАЮ ГОЛОВУ
Это случилось в тот день, когда кончился дождь. Солнце выкатилось на небо, и засверкал весь мокрый мир. Пальмовые крыши отяжелели, с них лились водопады. Все деревья стояли мокрые. Реки ещё бежали по улицам. Лужи стояли величиной с пруды, а пруды превратились в озёра. И во многих местах водой унесло дорогу.
Но солнце светило. В небе не осталось ни облачка. И нельзя было усидеть на месте. Первая машина высунулась из гаража и отважилась поехать на станцию. Поднимая брызги, проскочила до поворота и застряла в красной, вязкой, размокшей глине — ни вперёд, ни назад. А в машине — мы. Вылезти — сам увязнешь. А не вылезти — глина на солнце засохнет и намертво схватит машину. Так и будем смотреть весь год на одинокий, брошенный кузов и ругать себя за нетерпение.
В эту минуту вдали, над дорогой, мы увидели облако. Это было довольно странно, потому что все облака ушли, чтобы долго не возвращаться — до другого сезона дождей. Что собирается делать здесь это облако, когда кончился дождь, а новый придёт только на будущий год? И тут мы увидели, что облако не плывёт, а шагает, потому что это вовсе не облако, а белый бык Брахми. Он шёл неторопливо, складки на шее раскачивались в такт шагам. Шкура была ещё мокрой от недавних дождей. А брызги фонтанами били из-под копыт. Он шёл не медленно и не быстро и поравнялся с нами. Поддел рогами передние колёса нашей застрявшей машины и вытянул их из глины, поддел задние, тоже вытащил и выкатил машину на твёрдую дорогу. Мы хотели сказать Брахми спасибо и собирались наломать ему молодых веток, но не успели.
Торговец сандалиями, человек глупый (торговля сандалиями такое бойкое дело, что присесть некогда, не то что подумать), выскочил на дорогу с криком: