укорять мои глаза
За то, что, глянув на дорогу вослед
моей милой,
Они сейчас же высчитывают до
последнего цента точную цену
одного и точную цену двоих?
<>
4
<>
Странники и вопрошатели окружают
меня,
Люди, которых встречаю, влияние на
меня моей юности, или
двора, или города, в котором я
живу, или народа,
Новейшие открытия, изобретения,
общества, старые и новые
писатели,
Мой обед, мое платье, мои близкие,
взгляды, комплименты,
обязанности,
Подлинное или воображаемое
равнодушие ко мне мужчины
или женщины, которых люблю,
Болезнь кого-нибудь из близких или
моя болезнь, проступки,
или потеря денег, или нехватка
денег, или уныние, или
восторг,
Битвы, ужасы братоубийственной
войны, горячка недостоверных
известий, спазмы событий -
Все это приходит ко мне днем и
ночью, и уходит от меня опять,
Но все это не Я.
Вдали от этой суеты и маеты стоит
то, что есть Я,
Стоит, никогда не скучая,
благодушное, участливое, праздное,
целостное.
Стоит и смотрит вниз, стоит прямо
или опирается согнутой
в локте рукой на некую незримую
опору,
Смотрит, наклонив голову набок,
любопытствуя, что будет
дальше.
Оно н участвует в игре, и не участвует,
следит за нею и
удивляется ей.
Я смотрю назад, на мои минувшие
дни, когда я пререкался
в тумане с разными лингвистами и
спорщиками,
У меня нет ни насмешек, ни доводов, я
наблюдаю и жду.
<>
5
<>
Я верю в тебя, моя душа, но другое
мое Я не должно перед тобой
унижаться,
И ты не должна унижаться перед ним.
Поваляйся со мной на траве, вынь
пробку у себя из горла,
Ни слов, ни музыки, ни песен, ни
лекций мне не надо, даже
самых лучших,
Убаюкай меня колыбельной, рокотом
твоего многозвучного
голоса.
Я помню, как однажды мы лежали
вдвоем в такое прозрачное
летнее утро,
Ты положила голову мне на бедро, и
нежно повернулась ко мне,
И распахнула рубаху у меня на груди,
и вонзила язык в мое
голое сердце,
И дотянулась до моей бороды, и
дотянулась до моих ног.
Тотчас возникли и простерлись вокруг
меня покой и мудрость,
которые выше нашего земного
рассудка,
И я знаю, что божья рука есть
обещание моей,
И я знаю, что божий дух есть брат
моего,
И что все мужчины, когда бы они ни
родились, тоже мои братья,
и женщины - мои сестры и
любовницы,
И что основа всего сущего - любовь,
И что бесчисленные листья - и
молодые и старые,
И бурые муравьи в своих маленьких
шахтах под ними,
И мшистые лишаи на плетне, и груды
камней, и бузина,
и коровяк, и лаконоска.
6
Ребенок сказал:
"Что такое трава?"
- и принес мне полные
горсти травы,
Что мог я ответить ребенку? Я знаю не
больше его, что такое
трава.
Может быть, это флаг моих чувств,
сотканный из зеленой
материи - цвета надежды.
Или, может быть, это платочек от
бога,
Надушенный, нарочно брошенный нам
на память, в подарок,
Где-нибудь в уголке есть и метка,
чтобы, увидя, мы могли
сказать
чей?
Или, может быть, трава и сама есть
ребенок, взращенный
младенец зелени.
А может быть, это иероглиф, вечно
один и тот же,
И, может быть, он означает:
"Произрастая везде, где придется,
Среди чернокожих и белых людей,
И канука, и токахо, и конгрессмена, и
негра я принимаю
одинаково, всем им даю одно".
А теперь она кажется мне
прекрасными нестрижеными волосами
могил.
Кудрявые травы, я буду ласково
гладить вас,
Может быть, вы растете из груди
каких-нибудь юношей,
Может быть, если бы я знал их, я
любил бы их,
Может быть, вы растете из старцев
или из младенцев, только
что оторванных от материнского
чрева,
Может быть, вы и есть материнское
лоно.
Эта трава так темна, она не могла
взрасти из седых материнских
голов,
Она темнее, чем бесцветные бороды
старцев,
Она темна и не могла возникнуть из
бледно-розовых уст.
О, я вдруг увидал: это все языки, и эта
трава говорит,
Значит, не зря вырастает она из
человеческих уст.
Я хотел бы передать ее невнятную
речь об умерших юношах
и девушках,
А также о стариках, и старухах, и о
младенцах, только что
оторванных от матерей.
Что, по-вашему, сталось со стариками
и юношами?
И во что обратились теперь дети и
женщины?
Они живы, и им хорошо,
И малейший росток есть
свидетельство, что смерти на деле нет,
А если она и была, она вела за собою
жизнь, она не подстерегает
жизнь, чтобы ее прекратить.
Она гибнет сама, едва лишь появится
жизнь.
Все идет вперед и вперед, ничто не
погибает.
Умереть - это вовсе не то, что ты
думал, но лучше.
<>
7
<>
Думал ли кто, что родиться на свет -
это счастье?
Спешу сообщить ему или ей, что
умереть - это такое же счастье,
и я это знаю.
Я умираю вместе с умирающими и
рождаюсь вместе
с только что обмытым младенцем,
я весь не вмещаюсь
между башмаками и шляпой.
Я гляжу на разные предметы: ни один
не похож на другой,
каждый хорош,
Земля хороша, и звезды хороши, и все
их спутники хороши.
Я не земля и не спутник земли,
Я товарищ и собрат людей, таких же
бессмертных и бездонных,
как я
(Они не знают, как они бессмертны, но
я знаю).
Все существует для себя и своих, для
меня мое, мужское
и женское,
Для меня те, что были мальчишками,
и те, что любят женщин,
Для меня самолюбивый мужчина,
который знает, как жалят
обиды,
Для меня невеста и старая дева, для
меня матери и матери
матерей,
Для меня губы, которые улыбались,
глаза, проливавшие слезы,
Для меня дети и те, что рождают
детей.
Скиньте покровы! предо мною вы ни в
чем не виновны, для меня
вы не отжившие и не отверженные,
Я вижу сквозь тонкое сукно и сквозь
гингэм,
Я возле вас, упорный, жадный,
неутомимый, вам от меня
не избавиться.
<>
8
<>
Младенец спит в колыбели,
Я поднимаю кисею, и долго гляжу на
него, и тихо-тихо отгоняю
мух.
Юнец и румяная девушка свернули с
дороги и взбираются
на покрытую кустарником гору,
Я зорко слежу за ними с вершины.
Самоубийца раскинулся в спальне на
окровавленном полу,
Я внимательно рассматриваю труп с
обрызганными кровью
волосами и отмечаю, куда упал
пистолет.
Грохот мостовой, колеса фургонов,
шарканье подметок,
разговоры гуляющих,
Грузный омнибус, кучер, зазывающий
к себе седоков, цоканье
копыт по булыжнику.
Сани, бубенчики, громкие шутки,
снежки,
Ура любимцам толпы и ярость
разгневанной черни,
Шелест занавесок на закрытых
носилках - больного несут
в больницу,
Схватка врагов, внезапная ругань,
драка, чье-то паденье,
Толпа взбудоражена, полицейский со
звездою быстро
протискивается в середину толпы,
Бесстрастные камни, что принимают и
отдают такое множество
эхо,
Какие стоны пресыщенных или