Выбрать главу

отвращение и ужас.

Вашего признания не услышать ни

жене, ни другу, ни мужу -

Об этом страшном вашем

двойнике, который прячется, угрюмый

и мрачный,

Бессловесный и безликий на

улицах, кроткий и учтивый

в гостиных,

В вагонах, на пароходах, в

публичных местах,

В гостях у мужчин и женщин, за

столом, в спальне, повсюду,

Шикарно одетый, смеющийся,

бравый, а в сердце у него смерть,

а в черепе ад;

В костюме из тонкой материи, в

перчатках, в лентах,

с поддельными розами,

Верный обычаям, он ни слова не

говорит о себе,

Говорит обо всем, но никогда - о

себе.

<>

14

<>

Allons! сквозь восстанья и войны!

То, к чему мы идем, не может

быть отменено ничьим приказом.

Привела ли к победе былая

борьба?

И кто победил? ты? твой народ?

Природа?

Но пойми меня до конца: такова

уж суть вещей, чтобы плодом

каждой победы всегда

становилось такое, что вызовет новую

схватку.

Мой призыв есть призыв к боям, я

готовлю пламенный бунт.

Тот, кто идет со мной, будь

вооружен до зубов.

Тот, кто идет со мной, знай

наперед: тебя ждут голод, нужда,

злые враги и предатели.

<>

15

<>

Allons! дорога перед нами!

Она безопасна - я прошел ее сам,

мои ноги испытали ее - так

смотри же не медли,

Пусть бумага останется на столе

неисписанная и на полке

нераскрытая книга!

Пусть останется школа пустой! не

слушай призывов учителя!

Пусть в церкви проповедует поп!

пусть ораторствует адвокат на

суде и судья выносит

приговоры!

Камерадо, я даю тебе руку!

Я даю тебе мою любовь, она

драгоценнее золота,

Я даю тебе себя самого раньше

всяких наставлений и заповедей;

Ну, а ты отдаешь ли мне себя?

Пойдешь ли вместе со мною

в дорогу?

Будем ли мы с тобой неразлучные

до последнего дня нашей

жизни?

НА БРУКЛИНСКОМ ПЕРЕВОЗЕ

<>

1

<>

Река, бурлящая подо мной! Тебе

смотрю я в лицо!

Вы, тучи на западе, ты, солнце

почти на закате, вам

также смотрю я в лицо.

Толпы мужчин и женщин, в

будничных платьях, как все вы мне

интересны!

И тут, на пароме, сотни и сотни

людей, спешащих домой, вы все

для меня интересней, чем это

кажется вам,

Вы все, кто от берега к берегу

будете год за годом переезжать

на пароме, вы чаще в моих

размышленьях, чем вам

могло бы казаться.

<>

2

<>

Неощутимую сущность мою я

вижу всегда и во всем.

Простой, компактный,

слаженный строй, - пускай я распался

на атомы, пусть каждый из нас

распался, - мы все -

частицы этого строя.

Так было в прошлом, так будет и

в будущем,

Всечасные радости жизни - как

бусинки в ожерелье -

при каждом взгляде, при

каждом услышанном звуке, везде,

на прогулке по улицам, при

переезде реки,

Теченье, так быстро бегущее,

спешащее вместе со мною туда,

далеко,

И следом за мною - другие, и

связь между ними и мной,

Реальность этих других, их жизнь

и любовь, и слух, и зренье.

Другие взойдут на паром, чтоб с

берега ехать на берег,

Другие будут смотреть, наблюдая

теченье,

Другие увидят суда на севере и

на западе от Манхаттена,

и Бруклинские холмы на юге

и на востоке,

Другие увидят большие и малые

острова,

Полвека пройдет, и на переправе

их снова увидят другие,

и снова солнце увидят, почти

перед самым закатом,

И сто лет пройдет, и много еще

столетий, и все это снова увидят

другие,

И будут радоваться закату, и

спаду прилива, и обнажившему

берег отливу.

<>

3

<>

Ничто не помеха - ни время, ни

место, и не помеха -

пространство!

Я с вами, мужчины и женщины

нашего поколения и множества

поколений грядущих,

И то, что чувствуете вы при виде

реки или неба - поверьте, это

же чувствовал я,

И я был участником жизни,

частицей живой толпы, такой же,

как всякий из вас,

Как вас освежает дыханье реки,

ее широкий разлив - они и меня

освежали,

Как вы стоите над ней, опершись

о перила, несомые быстрым

теченьем, так сам я стоял,

уносимый,

Как видите вы, так видел и я

неисчислимые мачты,

широкоствольные трубы

больших пароходов я видел.

Я сотни раз пересекал эту реку и

видел солнечный диск почти

перед самым закатом,

Я видел декабрьских чаек, я

видел, как на недвижных крыльях

они парят над водой, слегка

покачиваясь в полете,

Я видел, как желтый луч

зажигает их оперенье,

но часть его остается в

глубокой тени,

Я видел медлительные круги,

друг за дружкой бегущие борозды

от кораблей, направлявшихся

к югу,

Я знаю, как небо, по-летнему

синее, отражается в тихой воде,

Я знаю, как ослепляет

сверкающий солнечный след,

Как выглядит ореол из лучей,

подобных тончайшим

центростремительным

спицам, вкруг тени, упавшей

от моей головы на воду,

искрящуюся под солнцем,

Я любовался прозрачной

дымкой, окутывающей холмы на юге

и юго-западе,

Смотрел на дымы, косматые,

словно овечье руно,

и чуть отливавшие

фиолетовым,

Смотрел на внешнюю гавань и на

входящие в порт корабли,

Следил, как приближались они, и

на них были те, кто мне близки,

Я видел белые паруса плывущих

шлюпок и шхун и видел суда

на якоре,

Матросов, крепящих снасти,

карабкающихся на мачты,

И круглые мачты, и зыбкие

палубы, и змейками вьющиеся

вымпела,

Большие и малые пароходы, и

лоцманов в лоцманских будках,

И белый след за кильватером, и

колеса, дрожащие в быстром

вращенье,

Я флаги всех наций видал, я

видел, как опускают их на закате,

Как черпают землю со дна

машины, и волны бегут кружевами,

крутя и дробя свои белые

гребешки,

Пространства, бледнеющие

вдали, и в доках гранитные серые

стены портовых складов,

И ввечеру, на светлой воде -

темнеющие буксиры, прижавшиеся

к бортам широких,

медлительных барж, и лодки, груженные

сеном, и кое-где - запоздалые

лихтеры,

И там, во тьме, на другом берегу

- разверстые зевы плавильных

печей, пылающих ярко,

слепящих глаза, бросающих свет

на кровли домов и в провалы

улиц из черноты, где бешено

пляшет их красный и желтый

огонь.

<>

4

<>

И это, и все, и везде казалось

мне точно таким же, каким оно

кажется вам,

Я очень любил города, я любил

величавую, быструю реку,

Все женщины, все мужчины,

которых я узнавал, были мне близки,

И так же другие - все те, кто

меня вспоминают в прошедшем,

потому что я видел их в

будущем

(Это время придет, хоть я еще

здесь - и днем и ночью

я здесь).

<>

5

<>

Так что же тогда между мной и

вами?

Что стоит разница в десять лет

или даже в столетья?

И что б это ни было, в этом ли

дело, когда ни пространство;

ни время не могут нас

разделить;

И я жил на свете, я Бруклин

любил - обильный холмами, был

он моим,

И я бродил по Манхаттену, и я в