опираясь!
Руки на перевязях висят!
Что же печалит вас, призраки-янки?
Почему выбивают дробь
беззубые челюсти?
Иль вас трясет лихорадка? Иль вы,
приняв костыли за оружие,
хотите прицелиться?
Если глаза вам застелет слезами,
вам не увидеть полиции,
Если начнете стонать - заглушите
правительственную пушку.
Стыдитесь, вы, старые безумцы!
Полно махать деревяшками,
не рвите свои седые волосы!
Кругом стоят ваши правнуки, их жены
смотрят из окон,
И все они так разодеты, так чинно
себя ведут!
Час от часу хуже! Не можете
выдержать? Вы отступаете?
Вид живых смертельным для вас
оказался?
Так убирайтесь отсюда! Прочь!
Врассыпную!
В могилы! Назад, на холмы, вы,
старые калеки!
Не здесь ваше место, не здесь!
Теперь здесь место иному - сказать
ли чему, джентльмены
Бостона?
Я шепну это на ухо мэру - пусть он
пошлет представителей
в Англию!
Они получат согласье парламента,
поедут с телегой
к королевскому склепу,
Выроют гроб короля Георга, вынут
монарха из савана и кости
его соберут для поездки.
Садитесь, янки, на быстрый клипер, -
груз для тебя готов,
чернобрюхий клипер!
Поднять якоря! Распустить паруса!
Держать прямиком
на Бостон!
А вот теперь вызывайте полицию,
тащите правительственную
пушку!
Зовите сюда крикунов из конгресса,
откройте новое шествие,
поставьте на страже пехоту и
конницу!
Центральное место - заморскому
гостю!
Смотрите, достойные граждане!
Смотрите из окон, дамы!
Комиссия вскрыла ящик, расправила
кости монарха, приклеила
те, что плохо держались.
Отлично! Череп на ребра! Теперь
корону на череп!
Старый пьяница, ты отомстил!
Корона взяла свое, и более, чем
свое!
Руки в карман засунь, Джонатан, - все
в порядке!
Великий ты плут и дельце обделал
на славу.
ЕВРОПА
(72-й и 73-й годы этих Штатов)
Вдруг из затхлой и сонной берлоги, из
берлоги рабов,
Она молнией прянула, и сама себе
удивлялась,
И топтала золу и лохмотья, и
сжимала глотки королей.
О надежда и вера!
О тоска патриотов, доживающих век
на чужбине!
О множество скорбных сердец!
Оглянитесь на былую победу и снова
идите в бой.
А вы, получавшие плату за то, что
чернили Народ, - вы, негодяи,
глядите!
За все пытки, убийства, насилия,
За тысячи подлых уловок, которыми
лукавая знать выжимала
трудовые гроши у бедноты
простодушной,
За то, что королевские уста лгали им,
надругались над ними,
Народ, захвативший власть, не
отомстил никому и дворянских
голов не рубил:
Он презирал жестокость королей.
Но из его милосердия выросла лютая
гибель, и дрожащие
монархи приходят опять,
С ними их обычная свита: сборщик
податей, поп, палач,
Тюремщик, вельможа, законник,
солдат и шпион.
Но сзади всех, смотри, какой-то
призрак крадется,
Неясный, как ночь, весь с головою
укутан в бесконечную
пунцовую ткань,
Не видно ни глаз, ни лица;
Только палец изогнутый, словно
головка змеи,
Из багряных одежд появился и указует
куда-то.
А в свежих могилах лежат
окровавленные юноши,
И веревка виселицы туго натянута, и
носятся пули князей,
и победившие гады смеются,
Но все это приносит плоды, и эти
плоды благодатны.
Эти трупы юношей,
Эти мученики, повисшие в петле, эти
сердца, пронзенные серым
свинцом,
Холодны они и недвижны, но они где-
то живут, и их невозможно
убить.
Они живут, о короли, в других, таких
же юных,
Они в уцелевших собратьях живут,
готовых снова восстать
против вас,
Они были очищены смертью,
умудрены, возвеличены ею.
В каждой могиле борца есть семя
свободы, из этого семени
вырастет новый посев,
Далеко разнесут его ветры, его
вскормят дожди и снега.
Кого бы ни убили тираны, его душа
никуда не исчезает,
Но невидимо парит над землею,
шепчет, предупреждает, советует.
Свобода! пусть другие не верят в тебя,
но я верю в тебя
до конца!
Что, этот дом заколочен? хозяин куда-
то исчез?
Ничего, приготовьтесь для встречи,
ждите его неустанно.
Он скоро вернется, вот уже спешат его
гонцы.
РУЧНОЕ ЗЕРКАЛО
Держи его с угрюмой злостью, -
гляди, что оно посылает назад
(кто это там? неужели это ты?),
Снаружи нарядный костюм, внутри
мерзость и прах,
Уже нет ни сверкающих глаз, ни
звонкого голоса, ни упругой
походки,
Теперь у тебя руки раба, и глаза, и
голос, и походка раба,
Дыханье пропойцы, лицо объедалы,
плоть, пораженная дурною
болезнью,
Легкие отгнивают у тебя по кускам,
желудок дрянной,
истощенный,
Суставы поражены ревматизмом,
нутро набито мерзопакостной
дрянью,
Кровь циркулирует темной ядовитой
струей.
Вместо слов - бормотня, слух и
осязание притуплены,
Не осталось ни мозга, ни сердца,
исчез магнетизм пола, -
Вот что из зеркала глянет на тебя
перед тем, как ты отсюда
уйдешь,
Такой итог, и так скоро - после такого
начала!
БОГИ
Божественный Друг, безупречный
Товарищ,
Уверенно ждущий, невидимый, но
существующий, -
Будь моим Богом.
Ты, ты, Человек-Идеал,
Честный, умелый, прекрасный,
уверенный, любящий,
Совершенный телом и
безграничный духом, -
Будь моим Богом.
О Смерть (ибо Жизнь мне уже
служила),
Ты, вводящая нас в чертоги
небесные, -
Будь моим Богом.
Нечто, нечто от самых могучих,
лучших, кого я знаю, вижу,
воображаю
(Чтобы косности узы порвать на
тебе, о душа), -
Будь моим Богом.
Все великие помыслы и
устремленья народов,
Все деянья и подвиги высшего
одушевления, -
Будьте моими Богами.
А также Пространство и Время,
А также форма Земли,
божественная и чудесная,
А также иные прекрасные формы,
достойные преклонения,
А также сверкающий шар солнца, а
также звезды в ночи, -
Будьте моими Богами.
КОГДА Я СЛУШАЛ УЧЕНОГО
АСТРОНОМА
Когда я слушал ученого астронома
И он выводил предо мною целые
столбцы мудрых цифр
И показывал небесные карты,
диаграммы для измерения звезд,
Я сидел в аудитории и слушал его, и
все рукоплескали ему,
Но скоро - я и сам не пойму отчего -
мне стало так нудно
и скучно,
И как я был счастлив, когда
выскользнул прочь и в полном
молчании зашагал одинокий
Среди влажной таинственной ночи
И взглядывал порою на звезды.
О Я! О ЖИЗНЬ!
О я! О жизнь! Изо всех
неотвязных вопросов
О бесконечной чреде маловеров, о
безумцах, заполнивших
города,
О себе самом с неизменным
упреком себе (ибо кто безумней
меня и кто маловерней?)
О глазах, напрасно мечтающих
видеть свет, о низменных целях
и вечной борьбе за жизнь,
О ничтожных плодах усилий, о
трудолюбивых оборванных людях
вокруг меня ежедневно,
О пустых и бесплодных годах
столь многих других, с которыми
путь мой сплетала судьба, -
Вопрос: "О я!" - так печален и
неотвязен. Что хорошего в этом,
О я, о жизнь?
Ответ
То, что ты здесь, - что жизнь