Илишна развела руками.
– Ничем больше помочь не могу.
– Но хоть что-то он тебе о нем рассказывал? Как оно выглядит-то – то, чего нет?
– Пытался рассказать. Сначала говорил – домик там стоит, маленький, игрушечный, как раз для ребенка. Лес, речка. Качели на сосне. И никого, одни белки да стрекозы… Через какое-то время сказал – все там по-другому, Илишна. Меняется, как мне надо. До целого города, мол, уже разрослось, брошенного, без людей… Еще говорил, что проходит туда через водопад – как сквозь холодный душ, смывающий все лишние мысли. Но это, мол, и не водопад вовсе, а что именно – так сразу не скажешь. Вроде как потоки энергии.
Капитан внимательно слушал, кивал.
– Это все, – вздохнула Илишна. – Годам к тринадцати он ничего уже не рассказывал. Даже исчезал, не предупреждая…
– Не туда ли он в шестнадцать ушел? – спросил Кароль. – Где-то ведь пропадал целых четыре года!
– Не туда. В те годы и я его не видела, но знаю, что провел он их в другом месте.
– В каком?
Лицо няни затуманилось.
Не то чтобы от нее повеяло холодом, но почему-то стало ясно – об этом лучше не спрашивать.
– Понятно, – буркнул капитан. И добавил после паузы: – Спасибо, родная, ты и так рассказала очень много.
Она ответила сочувствующей улыбкой. Развела руками:
– Что могла…
– Ты, пожалуйста, дай нам знать, позвони его жене, Клементине, если он у тебя вдруг объявится, – попросил Кароль, – или мысленно весточку пошлет.
– Позвоню, конечно, – кивнула она.
После чего капитан Хиббит впал в глубокую задумчивость. Помолчал немного, обводя рассеянным взглядом кухню, задержал его на Раскеле. Передернул, словно бы очнувшись, плечами, взглянул на нянюшку.
– И помолись за нас. Крепко помолись, Илишна…
Глава 14
Тучи сгустились, повалил снег. Мокрый, разумеется. Ветер набирал силу…
Капитан Хиббит, поежившись, поднял воротник. Искоса посмотрел на Раскеля, чьи черные кудри успели сделаться белыми уже через несколько шагов сквозь метель.
– Ну, и что за рожи ты мне корчил, скажи пожалуйста?
Они шли узкой улочкой к автобусной остановке – отчего-то Каролю захотелось убраться подальше от няниного дома, прежде чем взять такси. И сесть притом не к первому встречному… Причины он сам не понимал. Слежки за ними как будто не было, а если и была, путать следы все равно не имело смысла, поскольку сюда они приехали совершенно открыто, да и отсюда собирались двинуться известно куда… Безотчетное желание хоть как-то защитить этот дом?…
Раскель сверкнул на него глазами. Но обижаться тут же и передумал.
– Не корчил я! Просто понял кое-что, до тебя хотел донести…
Кароль вскинул бровь.
– И что ж ты такое понял?
– Эта ваша няня – не человек! Она…
– Т-с-с! – шикнул Кароль. – Ни слова больше.
Раскель глянул на него с удивлением.
– Ты знаешь? А сидел с таким видом…
Кароль усмехнулся.
– Не знал – до сегодняшнего дня. Но если бы не умел сидеть с таким видом, какой понадобится, я бы не работал… там, где работаю. Мальчик… учить тебя еще и учить!
Раскель насупился. Буркнул:
– Я не мальчик.
Поразмыслил немного и добавил:
– Но учиться у тебя есть чему, это правда.
– Молодец. Делаешь успехи.
Остановку ветер злобно продувал со всех четырех сторон. Укрыться от него было негде. К счастью, автобус тут же и подъехал.
– А почему о няне говорить нельзя? – спросил Раскель.
Зашипели, открываясь, двери.
– По кочану, – буркнул Кароль, торопливо забираясь в салон. – Бр-р-р, ну и холодрыга! И голова от снега мокрая… В твоей торбе полотенца случайно не найдется?
– Потому что нас слушают? – Раскель проигнорировал его попытку сменить тему и многозначительно покосился на кошку.
– Ты про госпожу Физер? – Капитан тоже бросил на нее взгляд. – Уж она-то и раньше и больше твоего поняла, не сомневайся. Ушами так и прядала!
– Заметил? Ты же вроде не смотрел на нее…
Кароль вздохнул.
– Я замечаю все. Полезная привычка. Рекомендую обзавестись.
Раскель со слегка растерянным видом кивнул. И снова начал:
– Но почему все-таки говорить нельзя?…
– Потому что я запрещаю, – довольно резко ответил Кароль. – Ясно? И постарайся впредь как-то сдерживать свои чувства, – добавил он с досадой, – а то все они на лице у тебя написаны. Если хочешь знать, там, в Ниамее, когда ты нас догнал на озере, я и панику твою прекрасно видел, и все зырканья по сторонам. Не дело это!
Раскель вдруг густо покраснел.
– Думаешь, она… тоже видит?