«Кто прыгает со второго этажа? Двенадцатый нужен минимум!»
В последний момент Тэун успевает перелететь через железнодорожный путь, схватить стонущего Кон Емина и бросить его лицом в гальку в пяти футах от скоростного поезда.
«В Пусан едет, зомби перевозит», – невольно думает Тэун, считая проносящиеся мимо вагоны, и тут же бьёт себя по лбу. Он лежит спиной на земле, рядом с ним носом в гальку рыдает живой Кон Емин.
– Раньше надо было раскаиваться, – бурчит Тэун, приподнимаясь на локтях. Все почки себе отбил, как и думал… – До того, как решил сестру убить. Ну ты и урод, сам бы тебя прикончил.
– Чего тогда из-под поезда вытащил? – ревёт неблагодарный Кон Емин, баюкая левую руку. У него нос разбит и всё лицо заплыло, а ещё, судя по тому, как сипло он дышит, сломаны рёбра. Поделом.
– Тебя судить будут и наказание назначат, – поясняет Тэун. – Столько людей мечтает тебе в рожу плюнуть, а ты помирать собрался! Зачем лишать своих поклонников великой радости тебя прилюдно загнобить, а?
Тэун садится, вытаскивает из кармана куртки телефон. Экран разбился, этого ещё не хватало. Тэун набирает напарника.
– Юнсу? Приезжай на станцию Сангсимни, надо нашего беглеца забрать. И вызови скорую.
Хансон, Корейская Федерация, октябрь 1998 года
Во сне очертания предметов всегда размываются, границы стираются. Тэун каждый раз видит одно и то же, но всё равно никак не может понять, сколько бы ни гадал: что он выдумал, а что пережил на самом деле дождливой ночью в середине октября 1998 года?
Папа ведёт машину, мама смотрит в окно и сердится на ливень, хлынувший ближе к вечеру. По радио играет популярная песня, Тэун слышит её третий раз и даже немножечко подпевает. Он сидит на заднем сиденье непристёгнутый: по всем правилам дети в машине должны вести себя спокойно и не мешать взрослым, но Тэуну не нравится ремень безопасности.
Папа говорит, что с утра ему нужно будет уехать, мама снова ругается. Тэун бьёт коленкой в спинку папиного сиденья, чтоб он извинился перед мамой, папа тоже злится. Они выезжают на мост, продолжая ссориться. На мосту темно и скользко.
Полицейские потом скажут, что папа не справился с управлением, машину занесло, что был ливень – всё из-за этого. Но Тэун помнит, как в их автомобиль что-то врезалось. Кто-то. Длинное тёмное тело, распухшее от воды. Значительно позже Тэун станет видеть такие тела постоянно – как только поступит на службу в полицейское управление родного округа, тела утопленников будут преследовать его с завидной регулярностью.
Но в ночь 1998 года Тэун этого не знает. Видит только, как в лобовое стекло папиной машины врезается нечто – мокрое, скользкое, – и папа, вскрикивая, выворачивает руль вправо.
Машину выносит за ограду моста, папа и мама падают вниз, а Тэун – нет. Полицейские потом скажут, что он вывалился в открытое окно и потому выжил, но Тэун знает, что это не так. Его кто-то вытащил из машины за миг до падения.
Всё, что Тэун помнит, это рыжую вспышку перед глазами, прямо перед тем, как он потерял сознание.
– Не надо было тебя спасать!
Вот это Тэун тоже слышит, а потом проваливается в липкий холодный обморок.
Голос – звонкий, гневный. Тэун его выдумал или всё было на самом деле? Каждый раз, когда Тэун пытается разглядеть лицо своего спасителя во сне, он терпит неудачу.
– Кван! Ли! У нас новый труп. На выход.
Тэун вздрагивает, блокнот с заметками съезжает с его лица на колени, показывая миру сонные светло-карие глаза. Тэун жмурится, прогоняя мутный кошмар. Вроде прикрыл глаза всего на пять минут, а снова приснилась та злополучная ночь. Близится осень, в это время года страшное прошлое беспокоит его сильнее…
– Эй, придурок, – звучит недовольный голос прямо над Тэуном. Он снова открывает глаза.
Над Тэуном, склонив голову и нахмурившись, высится худощавая фигура Ли Юнсу. Лучший друг сегодня одет в новенькую джинсовую куртку и футболку с провокационной надписью «Будущее за романтикой». В полицейском управлении такое не приветствуется, особенно среди молодых детективов, которым нужно получить одобрение старших по службе, но Юнсу немного модник, и внешний вид для него важнее косых взглядов взрослых.
– Встаёшь, нет? – ворчит Юнсу и трясёт головой. Вьющаяся от влаги чёлка прикрывает его недовольные глаза с припухшими нижними веками.
Тэун с трудом стаскивает себя с кресла, морщится. У него в дождливые дни сводит желудок, но говорить об этом начальнику Кану, и уж тем более Юнсу, Тэун не будет.