- Я думала и...
- Не надо. Уже поздно оправдываться, не находишь? Просто прими тот факт, что если я на чем-то настаиваю, значит для меня это действительно важно. Такое будет не часто, но будет.
- Я поняла. Прости меня, - вздохнула Лана и потянулась за поцелуем, но ворон ее остановил.
- Ты же не думала, что так легко отделаешься? - скептически выгнув бровь, спросил Артем.
- А... Что?
- Ну, я тут подумал... Когда еще у меня появится повод вот так подуться и покапризничать, - насмешливо протянул Артем, сверкая предвкушающим взглядом.
- И... Что мне сделать, чтобы заслужить твое прощение? - промурлыкала Лана, включаясь в игру своего ворона.
- М-м-м, даже не знаю...
- Может, расслабляющий массаж хоть немного сгладит сложившуюся...ситуацию?
- Массаж... Заманчиво...
- Я, кстати, как-то купила виноградное масло для массажа, как раз открою, - потянула Лана своего ворона ко входу в дом.
- Только если ты себя хорошо чувствуешь, - вдруг заволновался Артем.
- Не переживай. Антон меня напоил всякими восстанавливающими отварами, так что я чувствую себя прекрасно, - выделила лиса последнее слово и явно намекнула на то, что готова искупать вину не только массажем.
- Так с этого и надо было начинать, хулиганка, - подхватил ее на руки ворон и практически забежал в дом, где долго наказывал свою лисичку за провинность. Сын у Артема с Ланой оказался жутким соней, проснулся лишь два раза за всю ночь, а его родители нашли новый повод для споров - имя. Полночи они препирались по этому вопросу, но в итоге ни к чему не пришли и уснули, решив, что рано или поздно все же договорятся.
***
Утро для Милены началось с ароматного кофе и тоста с ореховым маслом. С Александром им поговорить так и не удалось. Он ночевал в ее доме, но в гостиной на первом этаж, отказавшись даже просто поговорить. Древняя все это предвидела, поэтому отнеслась спокойно, зная, что утром ее ворон не выдержит и придет сам, чтобы устроить допрос с пристрастием. Она всегда считала свой дар предвиденья худшим проклятьем, которое можно придумать, но в таких ситуациях отдавала ему должное. Без него этой ночью подушка женщины пропиталась бы слезами, а комната наполнена тихими рыданиями. Милена привыкла всегда и везде делать вид, что она сильная и независимая, продумывать каждый свой ход до мельчайших деталей, но внутри нее жила женщина, которой хочется лишь тепла, любви, ласки, стать, наконец, слабой и отдаться во власть мужчины, не думая ни о чем. Однако судьба каждый раз вынуждает ее идти напролом, позабыв о своих желаниях.
- Доброе утро, Саша, - улыбнулась она мужу, когда тот вошел в кухню.
- Твое спокойствие всегда меня раздражало, знаешь? - недовольно пробурчал он, наливая себе кофе.
- А что мне делать, Саш? Рыдать? Молить тебя о прощении? Бить посуду?
- Мне иногда кажется, что ты совсем бесчувственная. Скажи, Мил, ты хоть немного любила меня? Или тебе нужен был лишь ребенок, который спасет твою ненаглядную дочь? - с обидой в голосе засыпал ее вопросами ворон, каждым словом, словно плетью проходясь по кровоточащему сердцу. Древняя влюбилась в этого наглого ворона с первого взгляда. Даже к отцу Ниты она не чувствовала подобного. Разве Саша не видел, как она растворялась в нем? Почему он так говорит? Ведь всеми этими вопросами медленно убивает ее.
- Хочешь поговорить о чувствах? Хорошо, давай поговорим о чувствах, - отставив чашку со стуком в сторону и расплескав темный напиток по столешнице, выпалила Милена. - Давай поговорим о моих чувствах, когда я видела каждую женщину, что была в твоей постели. Ваши тела у меня перед глазами, стоны, шепот, движения. Я все это видела, как сейчас вижу тебя. Ты можешь представить, хоть на секунду, что я чувствовала, когда смотрела на то, как любимый мужчина занимается сексом с другой женщиной? И я не могла сделать ничего, чтобы остановить это и не видеть, не могла даже отвернуться. Так как ты, никто не терзал мою душу. Я хотела умереть. Умереть, чтобы больше никогда не видеть, проклинала свой дар, ненавидела его. Только Артем и Нита сдерживали меня... Я не могла их бросить. Не могла уйти от тебя, пока Артем не подрастет, потому что ему нужен был отец. А ведь после них ты приходил ко мне, Саша... Приходил и...
- Милена, хватит, прошу тебя, - зажмурившись и сцепив зубы, прервал ее верховный воронов.
- А что такое, милый? Ты же так хотел поговорить об этом? Или твои прегрешения не считаются? Да, я обманывала тебя, но так заботилась о тебе. Чтобы ты не совершил непоправимую ошибку, чтобы у нас всех было будущее. Но при этом я никогда не предавала тебя. Даже когда ушла, я не видела других мужчин... Я простила тебя, черт возьми! - не выдержала древняя накала эмоций от жутких воспоминаний и, схватив чашку, метнула ее в стену. Та разбилась с громким звоном, а Милена закрыла лицо руками и впервые за долгое время не смогла сохранять спокойствие. Сотрясаясь от рыданий, она боялась посмотреть на мужа. Все, что она когда-то ему простила, вновь мелькало перед глазами мерзкими картинками, выворачивая душу наизнанку и заставляя сердце ныть от жуткой боли.