Неудивительно, что боевики и молодой Фокс, не прослуживший в отделе и пары месяцев, имеют нежно-зеленый цвет лица. Макса и самого знатно передернуло от зрелища, а он, на минуточку, за годы службы перевидал всякого.
— Время смерти? — поинтересовался он, уже по привычке отбрасывая личное отношение к происходящему. Сопереживать всем — не хватит нервов и здоровья.
— Прошлым утром, предположительно четыре часа, — сообщил Френсис, деловито записывая что-то в блокноте. Макс не понимал зачем, когда есть кристаллы, да и рапорты заполнялись подробно. Но молчал — Мюррей хоть и заноза в заднице, но как детектив получше многих будет.
— Предположительно?
— Почти точно, шеф. Плюс-минус десять минут, которые ушли на то, чтобы уничтожить все улики.
Ничего нового — Зверобой что в начале своей деятельности, что сейчас, следов не оставлял. Никаких, что изрядно… беспокоило. Чтобы скрыться от некроотдела, нужно обладать недюжинной смекалкой, умом, и приличным багажом знаний о некромантских приблудах. Понятно, что все поисковые, сканирующие и прочие заклинания у сотрудников полиции стандартные; соответствующие книги можно отыскать если не в свободном доступе, то на черном рынке. Другое дело, что каждый некромант имеет свой почерк и свой подход, предусмотреть все попросту невозможно… Однако ж у Зверобоя получалось раз за разом. Что навевает совсем безрадостные мысли.
Макс задумчиво пожевал губу, но озвучивать предположение не стал — нечего трепать языком направо и налево, особенно когда подтверждений появившейся теории как не было, так и нет. Он просканировал место преступления; предсказуемо не выявил ни одного, даже самого крохотного магического следа. Если Зверобой и маг, то здесь он своей силой не пользовался. Или просто настолько хорош, что даже думать противно.
Приблизившись к телу Доры, Макс снова уставился в черноту пустых глазниц. Без мозга не разговаривают даже зомби. А спириты, способные призвать бестелесный дух, — огромная редкость. Да что там, Макс знал только одного некроса, который смог бы воззвать к духу, не угробив при этом два десятка человек в качестве кровавой дани Хладной госпоже. Карим Стальфоде, странноватый паренёк и любимчик всего Темного круга. Оберегали его соответствующе, выпуская из Иленгарда только по необходимости.
Что ж, как на взгляд Макса, такая необходимость возникла ещё пару трупов назад. Осталось только донести это до грёбаных бюрократов из Иленгардского управления.
— Все слепки мне на стол завтра утром, — приказал он.
О выходных придется забыть. Спасибо кровожадному ублюдку, которому взбрендило резвиться в его городе.
— Был бы от них толк, — проворчал Френсис. Тот терпеть не мог все эти слепки, протоколы вскрытия и прочую однообразную нудятину. Ему, видишь ли, только интересное подавай.
— Это уж не тебе решать. Работайте.
Стащив окровавленные перчатки и испепелив их одним щелчком пальцев, он вышел из квартиры бедняжки Доры.
И тут же столкнулся с Энолой, которую тщетно пытались сдержать Бэйли и Фокс — но предсказуемо не могли сладить с разъярённой демоницей. Ну хоть не в боевой форме, иначе быть обоим некросам насаженными на рога.
— Пустите меня! — кричала она и Макс, к своему удивлению, заметил на её лице следы слез. Демоны умеют злиться и бесноваться, но вот плакать — определенно нет. — Макс, я должна!..
Пришлось тоже вцепляться в неё, обнимая изо всех сил и прижимая к себе.
— Не должна, Энола. Не нужно тебе на это смотреть, слышишь?
— Как она?.. Кто?..
Она чувствовала. Не могла не ощущать запаха крови, смерти; не могла не слышать отголосков эмоций всех присутствующих. Она знала, но верить отказывалась.
— Кто?! — прорычала она, отпихивая его так, что с трудом удалось удержаться на ногах. Красивое смуглое лицо опасно исказилось, понемногу теряя людской облик. Глаза засияли двумя злыми пурпурными искрами, на гладком лбу треснула кожа, обнажая острый кончик рога.
— Зверобой. Дору убил Зверобой.
Энола шумно выдохнула, замедляя трансформацию. По мозгам шарахнуло её магией, агрессивной, злой, наполненной эмоциями; парочка боевиков и бедолага Фокс немедля схватились за головы.
Дора Хеймс была не просто подружкой и коллегой по работе. Чем-то большим и важным.
— Тихо, тихо, — Макс осторожно коснулся её волос, шелковистой волной они прошли сквозь пальцы. — Я найду его, обещаю. Найду.
«… хоть и понятия не имею, как это сделать».
========== Глава 5 ==========
На улице в кои-то веки распогодилось, и заходящее солнце вовсю красило горизонт оранжевым и багровым. Билл морщился и недовольно щурился от яркого света, то и дело сползая чуть ближе к изножью кровати — вставать и зашторивать окно было лень, да и грело солнышко приятно. Не то чтобы он так уж часто мёрз: как и всякий не особо чистокровный имперец, он несколько отличался от обычных людей. Например, имел нормальную температуру тридцать семь с половиной градусов. И питал слабость к мясу с кровью. И не поймёшь, кто в родне потоптался. То ли демоны, то ли фейри, то ли все разом… Ну или оборотни, что более вероятно. Мехом в полнолуние он никогда не покрывался, однако совсем не мог спать и выпадал из нормальной жизни на добрых пару дней…
Впрочем, до полнолуния ещё две недели, а выпасть он уже выпал. (Вернее сказать, знатно охуел, да так и не выхуел обратно.) Спасибо Саймону и его дружкам.
Видят боги и богини, эта компашка вполне заслуженно отправилась на встречу с Хладной госпожой. Но ему всё равно было тошно от самого себя и от того, что он сделал. Или даже от того, как он это сделал. Равнодушно и даже с удовольствием слушал чужие вопли и стенания; смотрел, как чужая кровь льется под ноги, чуть парит на холоде, жгучими багровыми цветами распускается на его светлой одежде…
Билл неуютно повозился на смятой простыне, закутываясь в одеяло по самую макушку. Он уже привык к куче работы, которой его заваливала Ханнэ-фэ, да и в принципе у него не тот склад характера, чтобы полдня валяться в постели… однако, как он ни храбрился, произошедшее выбило его из колеи. Для тёмного мага, по природе агрессивного и жестокого на расправу, обладать обостренным чувством сопереживания — просто беда. Вот и прирезанную им же шпану было жаль. Иррационально, глупо и так по-человечески…
Его новообретенный тощий котейка запрыгнул на краешек кровати и, выдав тревожное «ур-р-р», принялся разыскивать Билла в недрах одеяла. Наконец-то добравшись до его ухмыляющейся физиономии, обнюхал, удовлетворенно ткнулся мокрым носом пару раз и свернулся на соседней подушке в крохотный мурлыкающий клубок. Пришлось высунуть из-под одеяла одну руку, чтобы погладить котенка. Тот явно нуждался в хорошей откормке, но всё равно был такой ласковый, миленький и забавный, что хотелось тискать и гладить ежесекундно. И не только ему — вот Ханнэ, не слишком любящая животных, вчера готова была умиляться каждому чиху пока ещё безымянного найдёныша. Ну, после того, как угомонилась: рассказ о внезапной поножовщине с Саймоном Маккоем привёл её в такую ярость, что и вспоминать боязно. Как ни крути, а меркантильная сестричка Найри-ши всё же успела полюбить своего заклинателя. Притом даже не только за прибыль, которую он приносит. Да и Найри, по её словам, здорово взбесился и пообещал самолично выпустить кишки всякому, кто вздумает дышать на его золотого мальчика. И уж тем более бить его по шибко умной голове!
Это обнадежило, но не слишком. Мальчик потому и стал золотым, что голова шибко умная. Прихвостни Найри, может, угомонятся; да только ублюдок Мэл много кому должен, и не только в Синтаре.
— Бездна, ну почему я должен думать ещё и об этом? — тихонько проворчал Билл, почесывая за ухом придремавшего котенка. — Вот лучше придумаю уже наконец, как тебя назвать…