— … выпендрежным шмоткам и белым пальто среди весны, — продолжил за него Макс. — Не холодно?
— Ты что это, типа заботишься о моем здоровье? — Билл вытаращился на него, восторженно приоткрыв рот. — Это так мило! Но вообще — не стоит, у меня кровь горячая. Во всех смыслах, если тебе интересно.
Интересно-то ему, может, и интересно — вон как обжёг взглядом, будто всерьёз вознамерился проверить прямо сейчас. И Билл совсем, совсем не против…
В отличие от мироздания, которое именно в этот момент решило превратить их уютные посиделки в групповушку.
— Тёмной, Макс, всё очень плохо, — заунывно протянул капитан Хмурая Морда, водрузив перед явно раздосадованным шефом небольшую стопку папок. — Висяки тебе собрал, отчеты накатал, пометки приложил, всё как ты любишь… Ознакомься, короче. Да, там опять на пропускном твоя любимая писака толчется. Еле отбился на входе, а теперь с ней Найдж на выходе воюет.
— Ёбаная Бездна! Ну что ей опять от меня надо?
— Да по стандарту: интервью, автограф и трусы на память.
— Не знаю, о ком вы, но в очередь, пожалуйста! В очередь! — не мог не возмутиться Билл, из всего загадочного диалога уловивший главное — на его законную добычу, то бишь Эгертона и его трусы, кто-то смеет покушаться. — Это мой коммандер, я его первый нашёл!
Макс покосился страдальчески, но вместе с тем и со странной заинтересованностью — как если бы прикидывал, не натравить ли доставучую шельму на загадочную писаку. Бэйли же, поглядев на него своими зеленущими глазами, расплылся в насмешливой ухмылочке.
— Наша драгоценная Сара могла бы с этим поспорить, — возразил он и довольно бесцеремонно ухватил Билла за подбородок, заставляя вскинуть голову. — Хотя ты посимпатичнее будешь, это факт.
Оторвать бы к демонам руку этому засранцу… Однако Бэйли странно действовал на него: одновременно хотелось и отпихнуть, и продлить прикосновение. Хмурый ядовитый гад, но обаятельный, и прекрасно это знает. И красивый, что уж там. От девиц небось отбоя нет.
— Просто у тебя хороший вкус, весельчак, — он улыбнулся как мог самоуверенно.
— Несомненно, сладенький, — Бэйли со вздохом убрал руку, не забыв напоследок с нарочитой медлительностью проследить кончиками пальцев линию челюсти. — У вас с Найджем впрямь общий сеновал или ты свободен завтра вечером?
Билл покривил бы душой, если бы сказал, что такое нахальство не пришлось ему по душе. Может, ну его, этого коммандера?..
— Ну, вообще-то…
— Я вам не мешаю? — послышался сбоку голос того самого коммандера.
Глубокий, низкий и такой… пробирающий до костей. И вроде бы равнодушный, но Билли мог бы поклясться — его готовы отыметь прямо здесь и сейчас.
Ну или — и такой вариант нравился уже значительно меньше — убить на месте. И заодно Бэйли, который осмелился протянуть свои лапы. И как только его не прокляли чем-нибудь малоприятным и несовместимым с жизнью? Не иначе только благодаря железной коммандерской выдержке. Ну или Эгертону просто жутко лень объяснять своему начальству, куда делся один из его капитанов.
В край обнаглевший капитан свою ошибку понял быстро — состроил невозмутимую рожу, будто и не было ничего, ухмыльнулся только уж очень красноречиво.
— Ну если только слегка… — он снова обратил свой томный дивнючий взор на Билла. — Прости, сладенький, мне пора. Если что, ты знаешь, где меня найти.
И, подмигнув ему напоследок — кто бы мог подумать, что Хмурая Морда так умеет? — Бэйли неспешно покинул кабинет.
Кожей чувствуя тяжёлый взгляд, Билл надсадно кашлянул и с усердием принялся тушить окурок в уродливой чашечке. Вот ведь целый коммандер, а монеток на нормальную пепельницу не наскрёб!
— Хм, ну, я тоже пойду… н-наверное.
«А не то меня отсюда вынесут, — закончил он про себя. — Притом сметя веником в совок».
— Мне стоит тебя провожать, сладенький? — поинтересовался Макс, последнее слово произнеся настолько издевательским тоном, что стало даже стыдно. Самую капельку.
— Нет, а зачем? Или господин следователь меня в чём-то подозревает? — весело изумился он, поднимаясь и сдергивая пальто со спинки стула. — А-а-а, боишься, пойду отвлекать хмуромордого от работы? Ах, мой чёрный властелин, ни к чему так переживать! Норму общения с вашей братией я уже выполнил. Бэйли доведу до сарказма как-нибудь в другой раз.
Макс поднялся следом. Медленно приблизился, не сводя внимательного, цепкого взгляда; забрал пальто из рук, мимолетно коснувшись пальцами ладоней. От этого прикосновения по телу тут же прокатилась горячая волна, куда более ощутимая, чем когда его нагло лапал Бэйли.
— Искренне надеюсь, — проговорил он тихо, зайдя за спину, чтобы помочь одеться, — что от другого раза ты воздержишься.
— И почему бы мне это делать? — нервно усмехнулся Билл, прежде чем развернуться. И тут же понять, что стоит уж слишком близко, а губы щекочет чужое дыхание.
А вот чего он не понял, так это когда именно успел оказаться прижатым спиной к шкафу, да еще так крепко, что ручка одной из дверок больно впилась в поясницу. Еще бы до этого было дело — ведь в следующий миг уже не дыхание, а сухие, настойчивые губы касались его собственных, жадно сминая, вытесняя из головы все мысли.
Горячо, жарко, непристойно, и ведь дверь даже не заперта…
Он уже почти успел застонать, когда этот внезапный порыв со стороны коммандера закончился, и его наконец отпустили.
— Вот поэтому. Выход — вниз по лестнице и направо. Никуда не сворачивай, детка.
— Ну и мудак же ты, господин коммандер! — заявил Билл, возмущенный тем, что его так подло выгоняют — и это после такого-то поцелуя! — Так и быть, уговорил. Ухожу. Не сворачиваю. Но! Ещё вернусь!
— Да кто бы сомневался.
Билл на это демонстративно фыркнул и, стараясь удержать по-некромантски невозмутимую рожу, гордо прошествовал к двери.
И только когда та захлопнулась у него за спиной, позволил себе расплыться в совершенно кретинской улыбке. А потом и вовсе чуть слышно засмеялся, но тут же оборвал себя и даже прикрылся ладонью. Не то чтобы его здесь кто-то мог увидеть, конечно…
— Мать твою, Билли-шельма, да ты по ходу вляпался, — проворчал он себе под нос.
Вот только ворчание вышло какое-то неискреннее.
========== Глава 7 ==========
«Дорогой дневник, всё пошло по пизде», — именно с этих слов стоило бы начинать душещипательные записи о тяжелой жизни коммандера некроотдела в последние несколько дней. Правда, нытье любого рода Максу было не слишком свойственно, да и дневников он никогда не вел. А стоило бы. Нужно же хоть где-то картинно страдать о своей зазнобе с пафосным имечком «Вильгельм».
И ведь он обещал, клялся сам себе, что нипочём не станет связываться с малолетним сынком Фоули, да и вообще с любым малолеткой — собственные нервы таки чуть дороже любой смазливой мордашки.
Должны быть дороже, но не являются — ровно с тех пор, как вертлявая задница Билли Фоули (а ещё пухлые губы, длинные ноги и гибкий стан) появились в жизни Макса. И ведь всего-то прогулялись разок по Синтару! Да только поди теперь объясни самому себе, с чего вдруг так сильно захотелось двинуть по морде наглецу Бэйли, а упомянутую задницу утащить в приличную башню. Ну или вон чердак у него какой хороший, заклинателя прятать самое оно.
И ведь это дохрена ненормально — будучи взрослым, степенным мужчиной при приличной должности, испытывать к какому-то малолетнему нахалу жуткую ревность, желание и ещё кучу эмоций, о которых Макс прежде знал только понаслышке. Вот Эву он не ревновал никогда, как и прочих своих девушек и парней. Интересовался, любил, заботился, но чтобы ревновать и хотеть присвоить — никогда.
Достав из кармана рисунок с собственной мордой, Макс невольно улыбнулся и заботливо расправил бумажку. Талантливый мальчишка… Интересно, только ли в этом? Да нет, не только. Заклинатель он явно не из рядовых. И за словом в карман не лезет. И мозги в этой симпатичной головке имеются, притом очень неплохие.