Анджелина прищелкнула языком. Ну разумеется, любовница генерала Таунсенда в курсе сей новости. Оттого и не удивилась, только закинула ногу на ногу и закурила, подвинув себе чашечку.
— Очевидно, только без пяти минут, раз уж ты торчишь здесь, а не радостно ищешь домик у моря и сваливаешь из Синтара. Фалько спас ситуацию?
— Фалько у нас прямо-таки последний герой империи — является в последний момент и делает всем хорошо, — фыркнул Макс. — Правда, сегодня с геройством не задалось — я-то чист аки младенец по всем бумажкам, а вот Зверобой как гулял по улицам, так и гуляет. С-сука…
Анджелина протянула руку, прося документы. То ли из внезапно проснувшегося интереса к некромантии (ага, на ночь глядя самое оно, пусть даже и для темной магички), то ли искренне желая помочь. Макс, например, не отказался бы.
Но еще сильнее он не отказался бы, чтобы сделанные выводы оказались всего лишь плодом его воображения.
— Что, ужастиков на ночь захотелось?
— Хочу посмотреть что ты тут накорябал…
— …и ни слова не понимаешь? — усмехнулся Макс. Почерк у него был неплохой, однако в спешке и задумчивости превращался в такие каракули, что потом страдала вся канцелярия. Ну или он сам, когда жалел девчонок и решал переписать заново.
— Ни слова, — помучавшись пару минут, Анджелина отложила записи в сторону и посмотрела внимательно. — Ладно, давай по-другому. Что Фалько нарасследовал?
— Ни хрена он не нарасследовал, — поморщился Макс. — Мои подозреваемые чисты как агнцы божьи, хоть завтра Пресветлой сдавай. Ну или почти чисты — Фалько сказал, что Найджел слишком нервничал во время проверки.
— На него думаешь? Макс, при всём уважении, твой Найджел наверняка плачет, когда жареного поросенка разделывает.
Макс усмехнулся. Ну да, Бёрк производил именно такое впечатление, однако же… Бёрк некромант, хороший некромант, один из лучших его ребят. А это наложило свой отпечаток. Вот по трупам в морге Найдж никаких слез не лил и весьма хладнокровно, умело и уверенно вскрывал тела. Макс не раз видел это, и еще в те времена, когда Бёрк пришел к нему в отряд рядовым, восхищался (и самую малость ужасался) способности так быстро превращаться из милого доброго парня в хладнокровного и жутковатого некроса. То есть оно, конечно, правильно. Так и нужно работать, если не хочешь двинуться крышей раньше, чем дадут премию за заслуги перед отделом. Сам Макс освоил эту мудрость незадолго до того, как нацепить на китель коммандерские нашивки. Так что да, одно дело — лить слёзы по свининке или индюшке, и совсем другое — по тем, кого считаешь монстрами. Зверобой таковыми оборотней и считал, поначалу даже убивал тех, кто ими и были. Оттого по первости и махали на него рукой, откладывая папку с делом под другие, более актуальные.
Факт остаётся фактом — Зверобоя и его прогрессирующее безумие они пропустили. Все они, включая Макса, не заметили, как он перешёл на жертв попроще. Не из желания облегчить себе жизнь, этим их маньяк как раз таки не страдал. Его заинтересовало что-то ещё.
Или кто-то ещё. Кто-то, чьи рыжеватые волосы и милая внешность заставили его сублимировать свои желания на жертвах. Совпадение, жуткое и пугающее, однако же такое своевременное… Именно с появлением Билли в участке Зверобой принялся за тех, в ком имелись те или иные черты его Фоули.
Его рыжей шельмы, к которой Зверобой испытывал сексуальное влечение. И наверняка проявил бы его лично — ещё до того, как Билли вздумалось превратиться в лису, — не опереди его Макс. И именно тут стоило бы заподозрить неладное, проявить свое чутьё детектива, обратить внимание на то, как именно смотрят на Фоули его подчинённые.
Он нервно потер переносицу, с трудом подавил желание связаться с Билли. Всего-то полчаса назад с затаенным страхом ждал от него ответного сообщения и облегченно выдохнул, услышав, что он под присмотром Ханнэ-фе и неугомонных волчат.
— Имя Бэйли я тоже увидела, — Эндж кивнула на исписанный и исчерканный линиями лист. — Не поздновато подозревать того, кого оправдал сам лорд Шелкопряд?
— Не оправдал, но обнадежил, — пожал плечами Макс, склонившись над своей же дурацкой схемой. — Всё слишком просто, Эндж.
— Просто? Эгертон, у нас определённо разные представления о сложности дел и затейливости преступлений.
Макс нервно постучал пальцами по столешнице, ткнул в одну из линий на бумажке, подтолкнув ее к Эндж вместе с папкой.
— Смотри, Бёрк расследует дело с самого начала, пропускает кое-какие детали, что не слишком в его стиле. Даже по времени кое-где сходится — убийство Доры и Дарси Уэллса приходятся ровнёхонько на то время, когда Найджел был не в смене. Но Айдис была убита в его дежурство, плюс-минус пара часов, а за это время натворить всю ту красоту, к которой питает слабость Зверобой невозможно. Так что да, слишком просто. А я слишком давно сижу в своем кресле, чтобы вестись на простые зацепки.
А ещё его все больше и больше настораживал Эндрю. Всегда чересчур аккуратный, ответственный и старательный. Прямо как Зверобой, с педантичной точностью повторяющий свои преступления, позволяя себе отступления не иначе как из желания заинтересовать некроотдел, показать, на что он способен.
— Я бы предложила сделать ставки, — с деланной насмешкой протянула Эндж. Без всякого веселья, просто это тоже один из способов психологически отстраниться от происходящего. — Но вряд ли ты оценишь.
— Я бы тоже сделал, — Макс вернул ей мрачную усмешку, — будь это очередной детективный романчик, прикупленный в лавке «Всё по серебрушке».
— Так в итоге: кто из них, Макс?
Макс покачал головой, запустил пальцы в волосы. Он бы с радостью узнал, что ошибается и вообще давным-давно растерял свою квалификацию. Однако же…
Дверь в кабинет распахнулась неожиданно, заставив вздрогнуть от громкого удара ручки о стену. На пороге стоял Френсис, бледный, взъерошенный, будто бежавший из Иленгарда не через порталы, а на своих двоих. И мрачный, да. Настолько, что по спине пробежал холодок.
— Кто? — кое-как выдавил Макс, понимая, что не так уж сильно хочет слышать ответ.
Френсис не ответил. Прошёл к столу, щелчком пальцев призвал стоящий у окна стул. Бесцеремонно выхватив у Макса из рук стакан, залпом влил в себя двойную порцию виски.
— Мы так проебались, Макс, — выдохнул он почти жалобно. — Пиздец как проебались. Всего-то и надо было поднять статистику по меховым висякам в других городах.
— Я, по-твоему, идиот? — огрызнулся Макс, закуривая. — Синтар, Иленгард, Аэльбран… Поднимал, ни хуя не нашёл!
— За десять лет поднимал. Я поднял за тридцать. Потрахаться, конечно, прилично пришлось… Но нашёл ещё сорок предполагаемых жертв Зверобоя.
— Сколько?!
— Сорок, — повторил Мюррей всё тем же непривычно пасмурным тоном. И отобрал у Макса портсигар, который тот так и держал в поднятой руке. Показательно, учитывая, что Френсис не курил. — Хотя на деле их может быть и больше. Он шлялся по всей Империи и порой резал по тушке в месяц, а то и по две. Чаще в Аэльбране, а там следы замести как нехуй делать… Но нам важна первая пятерка. Оборотни из низших прайдов, все смески. Девушки от шестнадцати до тридцати: две шлюхи, две подавальщицы, одна уличная торговка. Две иленгардские, три аэльбранские, интервал между убийствами примерно полгода. Первые две задушены, увечья нанесены посмертно; ещё двух он просто резал, последнюю уже вскрыл. В первом случае была не совсем удачная попытка поджога; в дальнейшем следы уничтожал водой. Дальше почерк несколько смазан, общего типажа тоже не прослеживается. Нет нынешней скрупулезности, но довольно неплохо сработано. И весьма путано: дела даже в серию не связали. Мало ли их было в Империи, меховых да дохлых?
— Прямо-таки никто не заинтересовался?
Френсис пожал плечами и затянулся сигариллой.
— За оборотней тогда никто особо не впрягался, да и жертвы были девицами самого низкого пошиба. Это у нас в Синтаре особо не из чего выбрать. Чай не Аэльбран… Кстати, а помнишь, как мы сами на него глаз положили? Точненько когда Кайлин наш Макнейр заебал оба Круга этим своим проектом по контролю междугородних портальных магистралей. Чуть не в тот же день Зверобой сел на жопе ровно и стал резать синтарийских оборотней. Тут же его потянуло на свежевание жертв: видно, простой мокрухи, да ещё и раз в квартал, было уже мало. Осторожности, опять же, пришлось прибавить…