— Сигнал по эскадре — курс «Вест»! — отрывисто скомандовал адмирал.
Собственно, эскадра уже который час, вытянувшись в кильватер, следовала на запад, «ловила ветер», подворачивая на 1–2 румба влево-вправо. За дозорными кораблями, несколько поотстав, следовали 17 линейных кораблей. Флагманский 100-пушечный «Ростислав» шел головным в кордебаталии[18]. Авангардом командовал контр-адмирал фон-Дезин-младший, арьергардом — контр-адмирал Козлянинов. Двадцать шесть вымпелов насчитал в строю Юрий Лисянский.
Долгие сумерки сменялись короткими летними ночами. Слабый ветер то заходил к осту, то изменял направление на южные румбы. В наступающих вечерних сумерках 5 июля на фоне заходящего солнца появились контуры острова Гогланд.
— Справа берег! — донеслось с салинга.
Изредка поглядывая на открывающийся остров, капитан-лейтенант Ломен пристально осматривал горизонт. Где-то там по курсу, невидимая еще, дефилирует вражеская эскадра. «Главное, не упустить момент, вовремя обнаружить ее и оповестить флот».
— Отправляйтесь-ка отдыхать, Юрий Федорович, — не отрываясь от трубы, проговорил командир, — вам заступать после «собачки».
Четвертые сутки этот настырный юнец не сходит с юта. Больше молча поглядывает на паруса, рулевого. Иногда обращается с вопросом к штурману, смотрит на картушку[19] компаса. Сменившись с вахты, он уже через час-другой появляется на квартердеке[20]. Его однокашник, напротив, едва сдав вахту, отправляется спать в каюту, и его не видно на палубе до следующей вахты.
Слова командира возымели действие, Лисянский нехотя спустился на шканцы.
Ночью флагманскому кораблю просигналил фонарем шедший из Кронштадта с грузом оружия транспорт «Слон». Приблизившись, командир «Слона» лейтенант Сологуб передал в рупор:
— Три часа тому назад встретил прусского «купца», его капитан передал, что к весту за Гогландом повстречал шведскую эскадру. Более двадцати вымпелов насчитал.
Эскадра Грейга продолжала движение на запад. В четыре часа на вахту заступил Лисянский.
— На румбе вест-зюйд-вест, ветер ост-зюйд-ост, совсем слабый, — зевая, сдал вахту мичман. Он перечислил выставленные паруса на мачтах.
— Вахту принял, — козырнул недовольный Лисянский, оглядывая обтянутые паруса. Огорчение вызвал стоявший чуть в стороне старший лейтенант Чупрасов. Ему поручил Ломен «опекать» гардемарин во время вахты. Лисянский, стараясь не ударить лицом в грязь, пристально всматривался вдаль. Вдруг он увидел, как на «Надежде Благополучия», лениво разворачиваясь, бойко поползли вверх на фалах сигнальные флаги.
— Сигнальщики, — крикнул Юрий дремавшим впереди на мостике матросам, — приготовиться репетовать сигнал!
Едва успел он поднять зрительную трубу, чтобы прочитать сигнал, как с салинга донесся выкрик:
— Вижу неприятеля на горизонте, слева десять!
Лисянский уже различил черные точки, мерцавшие далеко-далеко на горизонте, освещенные первыми лучами восходящего солнца.
— Сигнал «Вижу неприятеля на румбе вест» отрепетован! — доложили сигнальные матросы, одновременно поднимая на фалах набранный сигнал.
— Позвольте разбудить капитана? — обратился Лисянский к старшему офицеру.
Тот, довольный расторопностью вахтенного начальника, согласно кивнул. Лисянский послал посыльного разбудить капитана и доложить, что обнаружен неприятель. Повернувшись на корму, он радостно доложил старшему офицеру:
— Флагман сигнал принял и отрепетовал.
Спустя полчаса эскадра подвернула влево и легла на курс сближения со шведами. Теперь уже можно было сосчитать вымпела неприятеля. Их оказалось тридцать.
«…В четверг 6 июля около полудни, — доносил Грейг, — увидели шведский флот в 15-ть линейных кораблей при 40 и 60-ти пушечных рангов, в 8 больших фрегатов и в 5 меньших фрегатов, и 3-х пакетботов, в то же время сделан от меня сигнал: «Прибавить паруса и гнаться за неприятелем».
Грейг решил ускорить сближение с неприятелем боевого ядра и развернул колонну линейных кораблей в строй фронта. Наступил полдень. Артиллерийские расчеты откинули порты, подкатили орудия, разнесли ядра и заряды.
К Грейгу подошел капитан-лейтенант Одинцов:
— Ваше высокопревосходительство, до неприятеля не менее полутора-двух часов ходу. На пустой желудок голова и руки плохо слушают друг друга.
Грейг молча посмотрел на вымпел, вскинул зрительную трубу:
— Добро. Поднять сигнал: «Командам обедать, но поспешно».
Около четырех пополудни шведская линия стала видна со всей отчетливостью во главе с флагманом «Густав III».