— Жертва? Что ты имеешь в виду?
— Что ты готов отдать за брата? Какова твоя жертва? Готов ли ты отдать — ее? — с грустью в голосе спросил Кливерт, указывая ссохшимся пальцем на Адель.
— Это символ? Вы говорите загадками, я не понимаю.
Адель пыталась сказать что-то Лэсли, но ее губы словно были склеены чем-то настолько липким, что она просто не смогла раскрыть рта. В следующую секунду невидимые веревки скрутили ее по рукам и ногам.
Анна от страха вцепилась в Джона, но тот схватил ее за руки и велел молчать.
— Что ты выберешь? — продолжал Кливерт. В ту же секунду вспыхнуло пламя, оно неумолимо приближалось к девушке.
— Только твое решение прекратит это, Лэсли! — крикнул Джон, — решай!
— Ты пытаешься оценить последствия, но выбирать надо сердцем! — крикнул в ответ Кливерт. — Отказавшись от любви, ты сможешь помочь твоему брату в предстоящем ему испытании. Твой выбор?!!!
Секунды тянулись бесконечно долго, а огонь всё приближался к Адель. Лэсли думал… Помочь брату — его долг, но какой ценой? И все-таки, он никогда не сможет быть счастлив с Адель, если сейчас откажется от помощи Яну.
— Я согласен, — твердым голосом сказал Лэсли, с ненавистью глядя на Кливерта.
Огонь тут же потух, веревки, связывающие Адель исчезли. Из ее глаз катились слезы, но она кивала головой, подтверждая правильность выбора Лэсли. Он смотрел на нее, не отрываясь — глаза в глаза. Анна, не в силах смотреть на это, уткнулась в плечо Джона, который, казалось, постарел на тысячу лет за одно только это мгновение.
Лэсли подошел к Кливерту и опустился перед ним на колени, не отрывая глаз от Адель. Бывший хранитель со словами «SPONTE VICTIMA» стал срезать у него волосы ножницами, которые подала ему красавица Матильда.
— Добровольная жертва, — твердил Кливерт, и с каждом клочком отрезанных волос чувства к Адель улетали от Лэсли, растворяясь в воздухе. Его лицо становилось все спокойнее, пока не стало совсем равнодушным. И когда все волосы оказались на золотом подносе, который держала Матильда, он поднялся с колен с совершенно отрешенным лицом. Адель, наблюдавшая все эти перемены в нем, опустила глаза, из которых текли слёзы.
Кливерт подошел с подносом к чаше, взял в руку волосы и уже готов был бросить их в нее, как вдруг под потолком готических сводов раздался громкий и уверенный голос.
— У меня тоже есть воля. У меня тоже есть право выбора. Я не принимаю эту жертву, — сказал Ян.
В ту же секунду волосы в руке Кливерта вспыхнули и в одно мгновение превратились в пепел. Кливерт выронил поднос и отпрянул от алтаря, обезумевшим взглядом глядя на Яна.
— Мальчик, ты сейчас очень сильно усложнил свою задачу… Боль будет невыносимой! Добровольная жертва приносится родным по крови человеком для облегчения страданий! Ты сошел с ума! Передумай! У тебя еще есть шанс! На подносе осталось еще несколько волос…
— Нет, — отрезал Ян.
— Это его решение, — вмешался Леон Харт, — Он в своем праве, но клянусь, родом сенмиров, Ян, ни один неофит так еще не поступал. Во всей истории такого еще не было. Пройти через трансформацию тела без возможности облегчить свои страдания — немыслимо!
— Подумай еще раз, — простонал Кливерт.
— Нет, — в третий раз сказал Ян.
Волосы на подносе вспыхнули и исчезли.
— Лэсли, тебе не идет эта стрижка, — только и прошептал Ян ошалевшему брату, к которому в тот же миг вернулись все его чувства к Адель. Не в силах вымолвить ни слова, он только протягивал к нему руки.
Лэсли смотрел на младшего брата, слезы застилали глаза, и вся картинка размывалась, но он видел, что перед ним стоит не просто мальчик, каким он был еще вчера. Какие-то процессы уже происходили в нем, они заставили его пойти на это безумие, отказавшись от поддержки добровольной жертвы на инициации ради него и его любви.