Его проза выпадает из жанров, принятых в нашей литературе. Действие маленьких историй происходит в Париже, в библейском Содоме, в Томске, в Древней Греции, на Кавказе, в Амстердаме, в Петербурге, в Режице, в Берлине. Герои (они только названы, ни исторической, ни психологической характеристики нет) — Наполеон, Блок, Бисмарк, Гёте, Гамлет, Мане, Рембрандт. Это — законченные произведения.
М. П. Орлову
Дорогой Михаил Павлович!
Думаю, что Шкловский не ответил Вам потому, что он умер. Ваше письмо тронуло меня и заставило задуматься над собой. Но и без меня Вы пришли к правильному выводу, без моих и Ваших размышлений. Надо работать, как бы это ни было трудно! Надо писать правду, это не просто единственно реальный способ существования, но и долг перед собой и литературой. И Вы так и поступаете. Более того, так было и будет всегда. Что делать? Приходится измерять историю не десятилетиями, а столетиями, и нашим прошлым, когда нас еще не было, и нашим будущим, когда нас уже не будет. Рад, что моя книга поддержала Вас в трудную минуту. И не сомневайтесь в себе, настаивайте на своем. Я готов прочитать Ваши вещи, но чувствую, что этого не следует делать, потому что Ваше одиночество плодотворно.
Трудно согласиться с тем, что Сибирь — окраина. Там работал непризнанный Вампилов и работает признанный Распутин.
Желаю Вам счастья.
1.9.85
Комментарий:
Это письмо написано одному из тех редких моих корреспондентов, для которых литература является высокой потребностью души, а не средством для достижения какой-нибудь иной, вещественной цели. Присланные им мне рассказы и подборка стихов говорят о свободе, которая необходима ему для доказательства определенной мысли. Эти рассказы нельзя назвать ни историческими, ни современными.
Их разнообразие и широта отнюдь не оттолкнули меня. Но они показали мне, что талантливый молодой писатель еще не пришел к формуле «пишу, потому что не могу не писать». Выбор в литературном деле всегда играет решающую роль, это касается и темы, и стиля, и сюжета в общем смысле этого слова. Орлов еще не сделал, мне кажется, этого выбора. Но думаю и надеюсь, что он сделает его — и в нашей литературе появится новый талантливый писатель.
Мои мысли подтверждаются последним письмом, в котором он пишет, что три его книги приняты издательствами к печати, одна тоненькая книжечка стихов и две книги прозы.
Перед нами писатель, у которого большое будущее.
…Надежды мои не оправдались. Михаил Орлов умер я 1986 году тридцати шести лет. Ему посвящена моя повесть «Силуэт на стекле», которая должна появиться в журнале «Знамя» в 1988 году.
Современная проза
Мне кажется, что настоятельное требование круто повернуть технологию и науку нашей страны с целью ее ускоренного развития, подъема и улучшения в полной мере относится к нашей литературе. Так же как в научно-технической сфере, при наличии многих талантов, многих усилий, результаты незначительны и не соответствуют ни возможностям, ни возрастающим требованиям читательской, быстро растущей массы. Наша проза тонет в море ничего не значащих или мало значащих слов. Бесчисленные произведения, направленные к изображению современного человека с его волей, надеждами и интересами, не достигают цели. На этом безрадостном фоне очень чувствительна потеря истинных сложившихся талантов, таких писателей, как Тендряков, Казаков, Трифонов, Вампилов. Мы почти позабыли слово «халтура». Писатели всецело заняты собой и никогда не думают об интересах литературы в целом. Это — черта сравнительно новая, крайне вредная и совершенно не свойственная русской литературе. Начиная с Ломоносова забота о писательстве, как деле, касающемся всех, взявших в руку перо, была так естественна, что о ней не говорили и не писали. В наше время этим, мне кажется, должны были бы заниматься, по меньшей мере, руководители нашего огромного Союза писателей. Делается ли это — не знаю. На словах делается, но результаты — незаметны. По меньшей мере, я не знаю случая, когда бы Р. был огорчен, что П. стал хуже писать. Обратных случаев — много.
Я думаю, что герой современности не может быть задан. Лермонтову в свое время не был задан Печорин, а Тургеневу — Базаров. Долг писателя — угадать героя, найти его там, где его еще никто не находил, и представить его жизненную позицию как открытие. У нас богатая литература, и еще в двадцатых годах были найдены типичные герои — и положительные и отрицательные. Своего героя нашли и блестяще показали Зощенко, Олеша, Бабель. Ведь «учить» энергии, деловитости, компетентности может не только положительный герой, но и отрицательный. Он учит «не быть таким», и это не менее важно. Между тем многие писатели 70—80-х годов не знают или поверхностно знают историю советской литературы. У нас есть писатели, которых давно пора издать, как классиков, с подробными комментариями и объяснительными предисловиями.