Пушкин остался верен своим друзьям-декабристам на всю жизнь, не уставал их поддерживать, призывать власти к милости, но предлагаемые ими пути решения общественных проблем не принял, понимая безнадежность и вред бунтов.
Впечатление, произведенное императором на Пушкина, надежды на лучшее отразились в написанном вскоре стихотворении «Стансы» (1826). Главная его мысль – призыв к царю быть милосердным, во всем брать пример с Петра I, который после казни стрельцов «правдой… привлек сердца и нравы укротил наукой», «самодержавною рукой он смело сеял просвещенье».
Свои симпатии к новому императору и надежды Пушкин выразил в стихотворении «Друзьям» (1828). Оно написано в ответ на упреки знакомых, усмотревших в «Стансах» измену прежним идеалам. Поэт отвергает эти необоснованные упреки и говорит об искренности своей хвалы царю, в котором он увидел человека, способного творить милосердие:
Важно отметить, что Пушкин противопоставляет свои искренние слова хвале льстеца и раба, который будет настраивать властителя не на милосердие, а на ограничение свободы.
Верность поэта своим прежним идеалам утверждается в стихотворении «Арион» (1827). «Я гимны прежние пою», – заявляет лирический герой. Как и прежде, в его стихах звучит неприятие и обличение тирании, общественных пороков, гибельных для человечества. Эта идея развита в «Анчаре» (1828). Идеями гуманизма и милосердия проникнуто стихотворение «Во глубине сибирских руд…» (1827).
В стихах о любви, которые были созданы в последнее десятилетие жизни поэта, выражено глубокое и нравственно чистое чувство, облагораживающее и очищающее человека. Даже любовь, лишенная взаимности, рассматривается как дар человеку свыше. Идеал поэта– «чистейшей прелести чистейший образец». Любовь связана и с трагическими ситуациями, как разлука, смерть любимой, ревность. Несмотря ни на что, «печаль светла», потому что «сердце вновь горит и любит от того, что не любить оно не может». Женщине, которую безнадежно любит лирический герой, он всегда искренне желает счастья («Я вас любил: любовь еще, быть может…», «На холмах Грузии лежит ночная мгла…», «Кто знает край, где небо блещет…» и др.). Нередко тема любви сливается с лирическим пейзажем, который гармонирует с чувствами, испытываемыми поэтом и его героем.
В лирике Пушкина 30-х годов ясно выражено противоборство грусти с глубокой верой в жизнь, в ее светлые начала, в ее будущее. Такова элегия «Брожу ли я вдоль улиц шумных…» (1829). Автора одолевают печальные раздумья о неизбежном уходе из земного мира. Однако и здесь он находит для души успокоение в том, что «у гробового входа / Младая будет жизнь играть, / И равнодушная природа / Красою вечною сиять».
Нередко поэта преследовали и тяжелые чувства. Под их влиянием рождались стихи «Не дай мне Бог сойти с ума…», «Дар напрасный, дар случайный…», «Из Пиндемонти».
В философской элегии «Дар напрасный, дар случайный…», созданной Пушкиным в день своего 29-летия, раскрывается состояние мучительной раздвоенности личности лирического героя в поисках жизненного смысла.
Исследователи высказывают предположение о близости стихотворения к содержанию и идеям главы 3 Книги Иова («Иов проклял день своего рождения»).
Философское восприятие «общего закона», оптимистическое признание вечного смысла обновляющейся жизни и смены поколений звучит в реалистическом стихотворении «…Вновь я посетил…» (1835).
На рубеже 20—30-х годов в жизни поэта происходят большие изменения. В декабре 1828 года состоялась его первая встреча с юной красавицей Наталией Николаевной Гончаровой. В 1830 году после второго сватовства Пушкин получил согласие на брак, и в феврале 1831 года в Москве в церкви Вознесения Господня на Никитской улице состоялось венчание. Сначала Пушкины поселились в Москве на Арбате, затем обосновались в Петербурге в доме 12 на набережной реки Мойки.
В последние годы жизни и творчества литературная деятельность Пушкина характеризуется углублением исторических интересов, утверждением реализма в его прозе, драматургии и поэзии, стремлением к философскому осмыслению закономерностей бытия.