Ты сохранил в блуждающей судьбеПрекрасных лет первоначальны нравы:Лицейский шум, лицейские забавыСредь бурных волн мечталися тебе;Ты простирал из-за моря нам руку,Ты нас одних в младой душе носилИ повторял: «На долгую разлукуНас тайный рок, быть может, осудил!»
Друзья мои, прекрасен наш союз!Он как душа неразделим и вечен —Неколебим, свободен и беспечен,Срастался он под сенью дружных муз.Куда бы нас ни бросила судьбина,И счастие куда б ни повелоВсе те же мы: нам целый мир чужбина;Отечество нам Царское Село.
Из края в край, преследуем грозой,Запутанный в сетях судьбы суровой,Я с трепетом на лоно дружбы новой,Устав, приник ласкающей главой…С мольбой моей, печальной и мятежной,С доверчивой надеждой первых летДрузьям иным душой предался нежной;Но горек был небратский их привет.
И ныне здесь, в забытой сей глуши,В обители пустынных вьюг и хлада,Мне сладкая готовилась отрада:Троих из вас, друзей моей души,Здесь обнял я. Поэта дом опальный,О Пущин[12] мой, ты первый посетил;Ты усладил изгнанья день печальный,Ты в день его Лицея превратил.
Ты, Горчаков[13], счастливец с первых дней,Хвала тебе – фортуны блеск холодныйНе изменил души твоей свободной:Все тот же ты для чести и друзей.Нам разный путь судьбой назначен строгой;Ступая в жизнь, мы быстро разошлись:Но невзначай проселочной дорогойМы встретились и братски обнялись.
Когда постиг меня судьбины гнев,Для всех чужой, как сирота бездомный,Под бурею главой поник я томнойИ ждал тебя, вещун пермесских дев[14],И ты пришел, сын лени вдохновенный,О Дельвиг мой: твой голос пробудилСердечный жар, так долго усыпленный,И бодро я судьбу благословил.
С младенчества дух песен в нас горел,И дивное волненье мы познали;С младенчества две музы к нам летали,И сладок был их лаской наш удел:Но я любил уже рукоплесканья,Ты, гордый, пел для муз и для души;Свой дар, как жизнь, я тратил без вниманья,Ты гений свой воспитывал в тиши.
Служенье муз не терпит суеты;Прекрасное должно быть величаво:Но юность нам советует лукаво,И шумные нас радуют мечты…Опомнимся – но поздно! и унылоГлядим назад, следов не видя там,Скажи, Вильгельм[15], не то ль и с нами было,Мой брат родной по музе, по судьбам?
Пора, пора! Душевных наших мукНе стоит мир; оставим заблужденья!Сокроем жизнь под сень уединенья!Я жду тебя, мой запоздалый друг —Приди; огнем волшебного рассказаСердечные преданья оживи;Поговорим о бурных днях Кавказа,О Шиллере, о славе, о любви.
Пора и мне… пируйте, о друзья!Предчувствую отрадное свиданье;Запомните ж поэта предсказанье:Промчится год, и с вами снова я,Исполнится завет моих мечтаний;Промчится год, и я явлюся к вам!О сколько слез и сколько восклицаний,И сколько чаш, подъятых к небесам!
И первую полней, друзья, полней!И всю до дна в честь нашего союза!Благослови, ликующая муза,Благослови: да здравствует лицей!Наставникам, хранившим юность нашу,Всем честию, и мертвым и живым,К устам подъяв признательную чашу,Не помня зла, за благо воздадим.
Полней, полней! И, сердцем возгоря,Опять до дна, до капли выпивайте!Но за кого? О други, угадайте…Ура, наш царь! так! выпьем за царя.Он человек! Им властвует мгновенье.Он раб молвы, сомнений и страстей;Простим ему неправое гоненье:Он взял Париж, он основал лицей.
Пируйте же, пока еще мы тут!Увы, наш круг час от часу редеет;Кто в гробе спит, кто, дальный, сиротеет;Судьба глядит, мы вянем; дни бегут;Невидимо склоняясь и хладея,Мы близимся к началу своему…Кому ж из нас под старость день лицеяТоржествовать придется одному?
Несчастный друг! Средь новых поколенийДокучный гость и лишний, и чужой,Он вспомнит нас в дни соединений,Закрыв глаза дрожащею рукой…Пускай же он с отрадой пусть печальнойТогда сей день за чашей проведет,Как ныне я, затворник ваш опальный,Его провел без горя и забот.
Вопросы и задания
2. Какую роль Лицей играл в жизни своих выпускников?
3. Кого из лицейских друзей автор вспомнил поименно? Помогает ли «список» имен, упомянутых в стихотворении, понять характер лицейской дружбы?
вернуться
13
Горчаков А. М. (1798–1883) – первый ученик; сделал блестящую карьеру: получил звание государственного канцлера.
вернуться
14
вещу́н перме́сских дев – то есть муз; имеется в виду А. А. Дельвиг (1798–1831), ближайший друг Пушкина.