Соответствовали сану эти дивные подарки:Самоцветы из Романьи сходны с яйцами цесарки,Перлы крупные, как сливы, многочисленны и ярки,Кони рослые, как горы, – скакуны, не перестарки.
Девять полных блюд Фридону царь насыпал жемчугами,Девять редких иноходцев отдал вместе с чепраками…Отвечал владыка индов благодарными словамиИ вполне казался трезвым, хоть немало пил с друзьями.
Лишних слов не буду тратить: день за днем летели дни.Целый месяц с Тариэлом пировали там они.Царь дарил владыке индов лалы дивные одни,И горели эти лалы, как небесные огни.
Тариэл сиял, как роза, но, прервав увеселенья,С Автандилом государю он послал уведомленье:«Был бы рад с тобой, владыка, развлекаться каждый день я,Но боюсь, что край индийский враг пожрет без промедленья.
Чтоб тебя не огорчала ни одна моя утрата,Должен знаньем и искусством я низвергнуть супостата.Ныне я спешу в отчизну, покидаю я собрата,Но надеюсь вас увидеть после скорого возврата!»
«Не смущайся! – царь ответил, ожиданьям вопреки. —Делай то, что нужно делать, коль враги недалеки.Автандил тебе на помощь поведет свои полки.Бей коварных супостатов, разрывай их на куски!»
Автандил сказал миджнуру о решении царевом.Тот ответил: «Спрячь свой жемчуг под рубиновым покровом!Как ты можешь, поженившись, распроститься с мирным кровом!»Но ему собрат любимый возразил шутливым словом:
«Ты, я вижу, уезжаешь, чтоб потом злословить друга:«Он в беде меня оставил! Для него милей супруга!»Я же буду здесь томиться, погасив огонь недуга.Нет! Покинуть побратима – невеликая заслуга!»
Смех веселый Тариэла рассыпался, как кристалл.Он сказал: «И я б в разлуке горевать не перестал!Торопись же, если хочешь, и не жди моих похвал!»И дружинам аравийским царь собраться приказал.
Он не мешкал и составил свой отряд в престольном граде.Ровно восемьдесят тысяч было всадников в отряде,Все в доспехах хорезмийских и воинственном наряде.Царь-отец, увидев это, приуныл разлуки ради.
С грудью грудь и с шеей шею на прощание сливая,Там сестру свою царица провожала молодая.Дав друг другу слово клятвы, обнялись они, рыдая,И народ на них дивился, со всего собравшись края.
Вместе с утренней звездою и луна горит с утра,Но сестру потом бросает бледноликая сестра.Коль они не разойдутся, небо скажет им: пора!Чтобы их увидеть вместе, будь высоким, как гора.
Точно так же тот, кто создал и земные два светила,Отведет их друг от друга, как бы им ни трудно было.Розы, слитые в лобзанье, вновь судьба разъединила.Тем, кто с ними разлучался, оставалась лишь могила!
«Если б мы, – Нестан сказала, – здесь не встретились с тобою,Никогда бы и разлуку не считала я бедою.Не забудь, пиши мне письма, если я вниманья стою!Как сгораю по тебе я, так и ты томись тоскою!»
«О пленительное солнце! – Тинатин сказала ей. —Как могу я отказаться от тебя, сестры моей!Без тебя просить о смерти буду я царя царей!Сколько слез я потеряю, столько ты процарствуй дней!»
Так расстались две царицы, столь счастливые дотоле.Та, что дома оставалась, вдаль смотрела поневоле.Оборачивалась к дому та, что выехала в поле…Я не мог из тех страданий описать десятой доли!
Провожая побратимов, убивался царь могучий.«Горе мне!» – твердил владыка, трепеща от скорби жгучей.Видно, сердце в нем кипело, как котел кипит кипучий!Тариэл был хмур, как солнце, занавешенное тучей.
Старый царь, прощаясь с гостем, поминутно говорил:«Сладким кажешься виденьем ты, светило из светил!В двадцать раз я стал печальней, потеряв остаток сил.Сам меня вернул ты к жизни, сам теперь и погубил!»
Витязь сел на вороного, опечаленный немало.Стража, вышедшая в поле, дол слезами орошала.«Близ тебя, – она твердила, – даже солнце темным стало!»Он в ответ: «Мои страданья тяжелей страданий Сала!»
Так они в поход пустились, и под стягом ТариэлаАвтандил с царем Фридоном войском правили умело,С ними восемьдесят тысяч пели в неведомое дело,И сердца их там друг другу были преданы всецело.
Славных витязей подобных в мире нет уже давно!Спорить встречным-поперечным было с ними мудрено.На привалах эти братья расстилали полотноИ не сыворотку пили, а как водится – вино!