Вот, например, вышеупомянутые художники Бруно и Буффальмакко. Это вполне реальные люди. О них сообщает Дж. Вазари в своих «Жизнеописаниях наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих» (1550).
Еще одному художнику уделил Боккаччо место «Декамероне». На этот раз — Джотто (1226 или 1267-1337), крупнейшему представителю итальянского Проторенессанса. С огромным уважением пишет он (рассказ ведет Панфило) о новой живописной манере Джотто, который «благодаря несравненному своему дару все, что только природа, создательница и мать всего сущего, ни производит на свет под вечно вращающимся небосводом, изображал... карандашом, пером или даже кистью до того похоже, что казалось, будто это не изображение, а сам предмет... Он возродил искусство, которое на протяжении столетий затаптывали по своему неразумию те, что старались не столько угодить вкусу знатоков, сколько увеселить взор невежд, и за это по праву может быть назван красою и гордостью Флоренции» (VI, 5).
Похвальное слово реалистическим исканиям Джотто, произносимое Панфило, не случайно, конечно, заняло свое место в «Декамероне». В Джотто Боккаччо видел не только достойного собрата, но и союзника по искусству поднимавшегося Возрождения. Со страниц «Декамерона» на читателя глядела живая Италия, многоликая и многоцветная. В средневековых рыцарских романах ареной событий обычно являлись суровые феодальные замки и дремучие леса, в новеллах Боккаччо им на смену пришли города и проезжие дороги. Из городов Боккаччо особенно охотно рисует Флоренцию и Неаполь. Они ему хорошо известны, с ними связано многое в его жизни. Например, в новелле о похождениях Андреуччо (II, 5) мы ясно видим Неаполь с его рыночной площадью, где барышники торгуют лошадьми, с его злачными местами, где куртизанки обирают легковерных приезжих, с гостиницами, с Каталонской улицей, идущей прямо к морю, с дозорными, ночью охраняющими город, и т.п.
Флоренция для Боккаччо — не только большой процветающий город, но и очаг высокой культуры. Наряду с Джотто в «Декамероне» появляется Гвидо Кавальканти, выдающийся поэт и мыслитель, друг Данте, умерший а 1300 г. Появление Кавальканти позволяет Боккаччо вспомнить о старой Флоренции и ее топографии. Склонный к уединению, Кавальканти, решив посетить кладбище, «вышел... с Орто Сан Микеле на Корсо дельи Адимари и двинулся по направлению к Сан Джованни, — то был его обычный путь, — а вокруг других гробниц, — теперь они находятся в Санта Репарата, — словом, тут тебе и порфировые колонны, и эти гробницы, и запертые двери Сан Джованни...» (VI, 9).
И в других новеллах, в которых речь заходит о Флоренции или иных городах, Боккаччо тяготеет к точности и предметности. Вот хотя бы рядовая фигура шерстяника Джанни Лоттеринги. Он жил во Флоренции. Но автору этого мало. По его словам, он жил «во Флоренции в квартале святого Панкратия». Автор считает нужным добавить, что его «частенько выбирали в старосты братства Санта Мария Новелла, и он неустанно следил за исполнением его устава» и что «получал эти места за то, что, будучи человеком зажиточным, имел возможность на славу угостить монахов» (VII, 1).
Двумя-тремя дополнительными штрихами Боккаччо конкретизирует образ, придает ему социальную рельефность, связывает с эпохой. В «Декамероне» мелькает множество имен реально существовавших людей. По словам Р.И. Хлодовского, «ничего похожего до «Декамерона» в средневековой новеллистической литературе не было... В «Декамероне» объектом изображения впервые становится современный городской быт, а имя ничем не примечательного горожанина или название ничем не примечательной улочки... которые, однако, достаточно назвать, чтобы у читателя, на которого ориентирован текст, немедленно возник целый комплекс конкретно-чувственных представлений, становится важнейшим стилевым компонентом того эффективного реалистического приема, который Витторе Бранка удачно назвал «осовремениванием новеллистического повествования»[64].
В круговорот городского быта в «Декамероне» включены дела и дни представителей различных общественных кругов, от «тощего» до «жирного» народа. Это ремесленники, проходимцы, купцы, клирики, нобили. Автор не забывает сказать, чем именно занимаются ремесленники, в каких предприятиях участие принимают купцы. Последние особенно часто появляются на страницах книги. В то время это, пожалуй, была самая колоритная социальная прослойка, во многом определявшая ход исторического развития. Боккаччо с интересом присматривается к их активности, сообразительности, энергии, находчивости. Зато его отталкивали тупая алчность, жестокий эгоизм, примитивное высокомерие, особенно нелепо выглядевшее у нуворишей (VII, 8). Сам Боккаччо, несмотря на старания отца, купцом не стал и темные стороны буржуазной практики видел достаточно ясно.