Специфика неомодерного дискурса в современной украинской литературе обусловлена особенностями предшествовавшего ему модерного дискурса, который хронологически охватывает последние годы XIX века (отсчитывается с 1898 года) и включает значительную часть ХХ века (до 1970-х годов) [14].
Особый характер украинского модернизма, в свою очередь, был обусловлен его глубинной связью с «философией сердца» — одним из традиционных направлений украинской философии, которая построена на осмыслении и отражении специфики национального самосознания и представляет собой в определенном смысле синкретическую — этическую, этико-религиозную и эстетическую — интерпретацию смыслов человеческого существования одновременно.
Истоки «философии сердца» связаны с учением известного странствующего просветителя, философа, поэта и педагога Григория Сковороды (1722—1794), который на протяжении не одного столетия остается одной из наиболее уважаемых личностей в истории украинской культуры и духовно-просветительской деятельности, его творчество называют вершиной староукраинской культуры.
Концепция Сковороды «кордоцентричная». Это значит, что истинным человеком в человеке есть сердце. Как отмечают современные ислледователи, «общая концепция Сковороды основывается на христианском учении о теле и душе, развитом апостолом Павлом, и обозначенном символикой сердца. В этом смысле все христианство является “философией сердца”. Но Сковорода руководствуется библейским пониманием слова “сердце”, которое не совпадало с романтическим представлением о противостоянии “сердца” и “разума”» [4, с. 180]. Философ называет его «родником вечных лучей», «истинным Богом», центром человеческого бытия [15, с. 52, 53, 113]. Иначе говоря, Сковорода не различает в «сердце» его чувствительной и рациональной сторон; оно для него некая неосознанная сущность, альфа и омега человеческого бытия.
Идеи «философии сердца», видоизменившись под влиянием европейской «философии жизни» еще в начале ХХ века, не только получают своеобразную интерпретацию и развитие в художественном творчестве, формируя дискурс неомодерный; они оказывают влияние и на литературоведение, особенно той его части, которая обращена к осмыслению модерного дискурса в украинской литературе конца ХІХ—ХХ столетий [14].
Наиболее ярким явлением, вобравшим в себя концептуально-стилевые особенности неомодерного дискурса, считается так называемая Киевская школа поэзии (хотя, например, творчество поэтов литературной группы «Новая дегенерация» также находится в поле притяжения неомодерного дискурса).
Киевская школа поэзии сегодня рассматривается не только как собственно литературное, но и как особое историко-культурное явление, возникшее в результате концептуально-эстетического синтеза национальной культуры (в том числе фольклорной и литературной классики) и идей европейского модернизма. Будучи связанными с «шестидесятниками», поэты Киевской школы, вместе с тем, отличались недекларативностью своей гражданской позиции, отвергали любые идеологические каноны и схемы, в том числе метод «социалистического реализма» как выражение тоталитарной идеологии в искусстве. Как и «шестидесятники», они стремились к свободе творчества, личности, к свободе устремлений, но это было особое понимание сути этой свободы. Их поэзия в определенном смысле «десоциологизируется», избавляясь от гнета общих идей, норм, схем, их интерес был обращен к искусству как таковому, к поэтике чистой красоты.
Неомодерный характер творчества представителей Киевской школы поэзии связан с их своеобразным «возвращением» к Мифу — погружением в глубины мифологического сознания и моделированием мифологического мышления в художественных образах, вобравших в себя концепты и принципы западноевропейской философии, психологии, культуры и искусства. Поэзия Киевской школы изначально философична, обращена к осмыслению первооснов бытия. Это приводило к ощущению значимости и знаковости всех элементов мироздания, когда оно воспринималось постоянно творимым таинством. На уровне тематики это выразилось во внимании к темам природы, человека как высшей ценности этого мироздания, к исследованию глубин и возможностей слова, прежде всего — слова художественного; на уровне образно-изобразительном — в возвращении к лексическим «первообразам», воплощенным в виде художественных символов, связанных с народнопоэтическими представлениями, фольклорной поэтикой. Яркие образцы этого можно найти в сборниках Виктора Кордуна «Земля вдохновленная» (1984), «Славия» (1987), «Куст огня» (1990), «Солнцестояние» (1992), Василия Голобородько (книги «Калина о Рождестве» (1992), «Летающее окошко (Избранные стихи)» (2005); Михаила Григорьева (сборники «Сады Марии» (1997), «Сооружение храма» (1992) и др.