В каком-то смысле сборник "Мальчик, беги!" напоминает завязанный мешок с ветрами, вручённый Одиссею Эолом: стоит его только "развязать" (хотя бы с помощью филологического анализа), и голоса лимоновских предшественников сразу же вырвутся наружу. Первым, вне всякого сомнения, покинет замкнутое пространство "Ветер" Пастернака, вступление к которому ("Я кончился, а ты жива") зеркально отражается в лимоновском "Ты, Анна, умерла, а я живу"
За ним, скорее всего, последуют "ветра" рангом помельче. Вращая колёса мультипликационного велосипеда, в небо, например, обязательно взмоет кот Леопольд, распевая свой любимый дорожный гимн: "И с песней этой качу по свету, Качу, качу куда хочу" (до этого его сдавленное мяуканье раздавалось в стихотворении "Мне нравится рабочий запах "Волги"": "В полях кричу на дюжих трактористов И с девками-доярками шучу Я пусть и не Хрущёв, качу куда хочу").
Уже упомянутое стихотворение "Я презираю хлеборезов" будет вынуждено выпустить на волю как минимум трёх "заключённых", теснившихся в его первом четверостишии ("Я презираю хлеборезов, Калек, ребёнков, стариков, Зато люблю головорезов: Танкистов, снайперов, стрелков"). Это, во-первых, лидер "Центра" Василий Шумов со своим давним хитом "Девушки любят лётчиков, девушки ждут моряков, девушки игнорируют маменькиных сынков", во-вторых, Валерий Сюткин, в период пребывания в группе "Браво" сочинивший слова для такого шлягера, как "Любите, девушки" ("Любите, девушки, простых романтиков, отважных лётчиков и моряков, бросайте, девушки, домашних мальчиков, не стоит им дарить свою любовь"), и, в-третьих, автор текста к мегапопулярной песне "А я люблю военных", исполнявшейся девичьим ансамблем "Комбинация" ("А я люблю военных, красивых, здоровенных, ещё люблю крутых и всяких деловых"). Совпадение пристрастий лирического героя "Мальчик, беги!" с объектами вожделения страждущих женщин можно было бы, конечно, истолковать в традиционном психоаналитическом ключе, но мы сознательно воздержимся от этой соблазнительной перспективы.
Правда, совсем обойтись без фрейдистских ассоциаций при чтении нового лимоновского сборника практически невозможно. Например, в тяжбе за "авторские" права на душу и воспитание сына, которую на протяжении всей книги Лимонов ведёт со своей женой (актрисой Е.В.), определённо просматривается реструктурированный эдипов комплекс: желание отца избавиться от матери-соперницы. Разумеется, в этом треугольнике силовое поле конфликта обеспечивается не "эросом", а "эйдосом": склонный к самообожествлению лирический герой Лимонова не может примириться с тем, что ребёнок, появившийся в результате его скоротечной связи с обычной смертной женщиной, будет иметь сложности при вознесении на Олимп. Однако неразумная мать, подозрительно напоминающая хтонических чудовищ древнегреческой мифологии, всеми силами пытается оставить сына в плену земного начала, помешать богу-отцу подарить своему любимому отпрыску хотя бы культурное бессмертие.
Поэтому так часто звучат в "Мальчике" разоблачительные характеристики "актрисы Е.В.", призванные напомнить любому заинтересованному лицу, насколько она - в противовес ангелической сущности Эдуарда Вениаминовича - отягощена "человеческим, слишком человеческим". Читатель, в частности, может узнать, что Е.В. "низка, у неё нет высот, Она - возлюбленная наоборот, У неё есть живот, да, но два крыла Ей эта поганая жизнь отсекла". Лирический оппонент несчастной Е.В., как легко догадаться, сумел избежать этой мучительной ампутации: "А я летаю! Вам удивительно? Хотя и летаю я очень мучительно. Но я не тяжёлый, и два крыла Моя звезда для меня сберегла"
Всем записавшимся на краткие курсы молодого "сынка" Лимонов даёт мудрый совет, позволяющий надёжно сохранить врождённые теоморфные признаки: "Мальчик, беги! Мальчик, беги! От баб убегай скорее! Пусть бабка суёт свои пироги, Пусть мать вся улыбками реет, Плюнь на улыбки и на морщины, Бабы - не участь мужчины!.. О покидай, покидай, покидай! Этот вонючий слезливый рай - Сторону матери!"