Сначала режиссёр решил сделать подобие моноспектакля, а своим необычным артистам поручить лишь отдельные мизансцены и реплики. Но постепенно он начал отдавать им всё больше "лакомых кусочков" спектакля. И под конец щедро раздал всё, оказавшись в гоголевском пространстве с ними на равных.
Репетиции длились два с половиной года: без денег, без хорошего помещения. Мундиры и платья брали напрокат в мастерских Театра им. Ермоловой, потом мастерские им эти костюмы подарили. Место для репетиций тоже нашли случайно, в одной из школ. Когда спектакль был наконец готов, его сыграли в "Театре. doc" - на сцене, известной смелыми, авангардными постановками. Премьера принесла успех, но не деньги. Впрочем, "Театр Простодушных" так и называется: благотворительный проект.
В этом году вместе со звёздами - Сергеем Макаровым, Марией Нефёдовой, Дмитрием Поляковым - на сцену выходит уже младшая группа актёров, которым по 17-18 лет.
- Молодёжь труппы очень отличается от участников первого состава, - говорит Игорь Неупокоев. - Теперь родители знают, что ребёнка с синдромом Дауна нельзя держать в четырёх стенах, он должен жить так же, как его сверстники, - учиться в обычной школе, заниматься спортом, музыкой, развивать свои способности. Поэтому эти ребята более общительные, живые, увлечённые, бойчее говорят, свободнее двигаются, мыслят. Воспитанник Вальдорфской школы Дима Сенин, играющий одного из Бесов в "Прении Живота со Смертью", выучил назубок свою отнюдь непростую роль с помощью компьютера и теперь подсказывает текст режиссёру и партнёрам. Влад Сануцкий (у него в спектакле роль отшельника) учится играть на флейте, чемпион Параолимпийских игр по плаванию. Никита Паничев - столяр-краснодеревщик, кроме работы и театра он успевает ещё и осваивать фортепьяно.
Игорь Неупокоев без излишнего пафоса считает, что созданный им театр интегрировал этих ребят не просто в общество, но в современную отечественную культуру. "Простодушные" заняли в ней своё законное место. Сергей Макаров, исполнитель одной из главных ролей в фильме Геннадия Сидорова "Старухи", уже снимается в фильме Андрея Смирнова "Жила-была одна баба". Другие также играют в некоторых сериалах, участвуют в телепрограммах.
Люди с синдромом Дауна в отличие от многих профессиональных артистов идеальные исполнители: не рефлексируют, не капризничают. Запомнив один раз свою роль, они не забудут её уже никогда. Пройдя со своими необычными артистами годы упорного труда, Игорь Неупокоев понял: люди с синдромом Дауна, возможно, не обладают абстрактным мышлением, зато эмоциональная, чувственная сфера выражена у них намного ярче, полнее, чем у обычных людей. Поэтому для искусства они просто находка!
Вместе с Игорем артисты и их родственники выезжают на пикники к Спасскому монастырю, смотрят спектакли других театров - это важно для учёбы. В этом году им предстоят большие гастроли в Белгороде и Курске. Первоначальная прагматичная цель - создать уникальный, пусть даже маргинальный театральный проект - всё чаще отходит на задний план, гораздо важнее становится жизнь тех, кого приручил. А они со своим особым взглядом на мир во всём остальном обычные люди. Просто чуть более наивные, незащищённые, доверчивые.
Наталья ГОРСКАЯ
;Я - провинциальный идеалист;
РОССИЙСКАЯ ПРОЗА amp;bull; ИНТЕРТЕКСТ amp;bull; ИЗ ГЛУБИНЫ
Продолжаем знакомить читателей "ЛГ" с талантливыми авторами, живущими не в Москве. И даже не в Санкт-Петербурге
Сегодня в гостях у "ЛГ" известный писатель из Кургана Виктор ПОТАНИН.
- Виктор Фёдорович, вся ваша жизнь протекала в русской глубинке. Не пытались ли вы хоть однажды вырваться из провинции в столицу?
- Нет, не пытался. Да и крепко держит нас в своих объятиях эта провинция. Но мы и не страдаем. Под словом "мы" я подразумеваю тех писателей, которые считают себя детьми русской деревни. Помните замечательный ряд - В. Белов, В. Распутин, В. Астафьев, Е. Носов, В. Крупин, В. Лихоносов Всего около десяти имён. Где-то в конце того списка, или, как говорят, обоймы, стояла и моя фамилия, а всю эту обойму относили к "деревенской прозе". Термин этот, на мой взгляд, очень однобокий, поверхностный. Ну и что из того, ведь сами-то писатели остались и книги их тоже
Только вот в последнее время наша мать - родная наша деревня - очень изменилась и согнулась от многих болезней. Но всё равно Да, всё равно мы её уважаем и любим, и любовь эта какая-то особенно печальная и горькая. Я бы даже назвал её мучительной. Помните замечательную строчку у поэта: "Как солдат, обрубленный войной, ненужный, ничей, бережёт свою единственную ногу" Так и мы бережём в своей памяти ту деревню, где прошло наше детство, где написались самые первые страницы. И всё же, всё же какой-нибудь проницательный и думающий человек нет-нет да спросит: ну чем всё-таки держит-то вашу душу эта погибающая от современных реформ деревня? А я так же строго отвечу этому человеку: а ведь в этой деревне осталось наше детство, там же - и родительские могилки. Держит нашу душу и самое главное для писателя - наш живой и бесценный родной язык, который заходит там в дом прямо в створочку. Держит и сама природа, которая сохранила ещё в нашей глубинке свою первозданность. А ещё очаровывают нашу душу монотонные и затяжные дожди и, конечно же, зимние бураны, метели. Ах эти метели!.. И вот под эти мелодии за окном душа наша впадает в такую мечтательность, что впору писать стихи. А потом будет ещё и ранняя весна, и начнётся апрельский ледоход, который нынче можно увидеть только в провинции. Вот за всё это мы и ценим свою провинцию - за тишину, за потаённость, за ожидания каких-то сказок, чудес и внезапных радостей. Одним словом, за тот идеализм, который в наших столицах был осмеян ещё во времена Гончарова. Но всё равно мы и умирать-то собираемся здесь, в наших медвежьих углах. К тому же говорят, что чайки всегда умирают в своей гавани