Прежде всего здесь осуществляется подмена понятий. По-хорошему термин «современное искусство» надо бы взять в кавычки. Ведь под таковым госпожой Лебедевой и её единомышленниками явно понимается лишь искусство авангарда. Однако особенность ситуации в Советском Союзе и на постсоветском пространстве как раз и состоит в том, что не оказались оттеснёнными на обочину, как в странах Запада, следующие классическим традициям реалистические живопись и скульптура! Конечно, реалистические «не на подножном / корму, / не с мордой, упёршейся вниз» (В. Маяковский). А по изобразительным средствам, по способам воплощения реальности как внешней по отношению к творчеству авторов, так и имманентной ему. Это направление у нас остаётся полным жизни, сил и энергии. Естественно, неприемлем советский вариант подавления «современного искусства» в узком смысле. Но не будем впадать и в другую крайность, как говорится, вместе с грязной водой выплёскивать и ребёнка. По моему мнению, сохранить реалистическую живопись, скульптуру и литературу как современное творческое направление — наша всемирно-историческая миссия. Представителям нашей цивилизации неуютно жить в художественном мире одних лишь абстракций.
Есть у рассматриваемой проблемы и другая сторона, сугубо организационная. Культурные столицы мира в большинстве своём идут не тем путём, на который сегодня сползает Третьяковка. В них, как правило, классическое наследие и произведения «современного искусства» экспонируются в разных музейных учреждениях.
Например, в Париже классическое наследие сосредоточено в стенах Лувра, произведения же «современного искусства» в узком смысле экспонируются в Национальном центре искусства и культуры им. Жоржа Помпиду. А вот особое место в истории французской культуры и национальном самосознании импрессионизма, который, как известно, Франция подарила миру, отражено созданием отдельного, самостоятельного Музея д’Орсэ. Во Флоренции — итальянской столице живописи и скульптуры — классическая живопись масштабнее всего представлена в великой Галерее Уффици, классическая скульптура — в Национальном музее Барджелло. А ещё один музейный комплекс, который размещается в построенном по проекту великого Филиппо Брунеллески палаццо Питти, содержит под одной крышей как великолепную коллекцию классического наследия — Палатинскую галерею, так и Галерею современного искусства. Однако это два разных музейных учреждения, которые находятся в разных частях грандиозного дворца! Аналогичным образом разведено классическое с современным и в Риме, и в Венеции, и даже в Нью-Йорке — городе, где сосуществуют, с одной стороны, Метрополитен-музей и Коллекция Фрика, с другой — Нью-Йоркский музей современного искусства и Музей им. Соломона Р. Гуггенхейма.
Учитывая всё это, хочу предложить следующее: Государственная Третьяковская галерея должна быть общенациональным для России (и главным для Евразийского содружества наций) собранием произведений изобразительного искусства, составляющих наше классическое наследие, и лучших произведений современных авторов, которые стремятся следовать реалистическим традициям. А в новом здании комплекса нужно разместить отдельный, самостоятельный Российский государственный музей современного искусства (исповедующего, так сказать, авангардистские принципы). Это позволит без ущерба для иных направлений сохранить нашу бесценную сокровищницу классического наследия — легендарную Третьяковку — и для Русского мира, и для евразийского культурного пространства, и для всего человечества.
Юрий ЧЕРНЕЦКИЙ, доктор социологических наук, кандидат экономических наук, ХАРЬКОВ
25.10.2009 20:18:25 — Юрий Александрович Чернецкий пишет:
Ответ комментатору
Поскольку господин tuchkov обращается ко мне, обязан ему ответить. Прежде всего, не понимаю, зачем нужно давать такой расчётливо злой, подчёркнуто оскорбительный комментарий, даже если не приемлешь позицию автора? Во-вторых, не все оценивают материал так негативно, как господин tuchkov; об этом свидетельствует хотя бы факт опубликования статьи. Если бы редакция многоуважаемой "Литературной газеты" усмотрела в ней "бессмысленный пафос на ровном месте", она бы статью просто отклонила. К тому же нужно учесть, что материал подвергся серьёзному сокращению. Скажем, в нём изначально не было оборота "как тот, кто", а была просто информация об авторе, объясняющая, почему он считает нужным принять участие в дискуссии. Но я к сотрудникам «ЛГ» не в претензии, наоборот — искренне благодарен за в целом высокопрофессиональное, бережное, уважительное редактирование. В-третьих, к написанию статьи меня подтолкнуло совпадение мнений со многими читателями «ЛГ», откликнувшимися на интервью с госпожой Лебедевой. Наконец, предлагая свой вариант решения проблемы, я как раз и учитывал те моменты, о которых в содержательной части комментария пишет господин tuchkov: пока "по живому" резать не придётся. Подытожу: за реакцию на мой материал (но не за её тон) автору комментария спасибо. А ещё очень жаль, что не высказался по сути вопроса глубокоуважаемый читатель, который поставил оценку «отлично»: его суждения мне были бы не менее интересны.
25.10.2009 15:22:49 — timofej a. tuchkov пишет:
ГТГ
Такой бессмысленный пафос на ровном месте! Господин социолог, а вы в ТГ были? Вам ведомо, что современное искусство и искусство ХХ века представлено отдельно, в отдельном здании, на Крымском валу? И что собрание классического наследия, от иконописи до рубежа веков (уточняю, рубежа Х1Х-ХХ вв.) располагается в историческом здании галереи в Лаврушинском переулке? Понятно, что из Харькова туда далековато заглянуть. Проще петь с чужого голоса. А уж выхватывание фраз из контекста вообще оставлю без комментария — методика стара и вектор ясен. Жаль газету…
Краеведение — это краелюбие
Московский вестник
Краеведение — это краелюбие
ВЫБИРАЕМ СОБЕСЕДНИКА
Сигурд Оттович Шмидт — доктор исторических наук, советник РАН, профессор РГГУ, почётный председатель Археографической комиссии РАН и Союза краеведов России, академик Российской академии образования. Удостоен Макариевской премии, премии имени академика Д.С. Лихачёва и других наград.
Сигурд Оттович — человек удивительный, многогранный. Как историк он много сил и времени отдал изучению периода правления Ивана Грозного, Пушкинской эпохи, судеб российской интеллигенции, проблемам источниковедения, историографии, архивистики, краеведения. И показательно, что большинство его трудов связано с прошлым Москвы. Всё, что попадало в зону его внимания, становилось предметом изучения, но не поверхностного, а пристального — с уважением к деталям и источникам информации. В преклонном возрасте, когда преподавать стало трудно, С. Шмидт сосредоточивается в большей мере на научной деятельности, воплощая замыслы, на реализацию которых прежде не хватало времени. Он не перестаёт интересоваться современностью, деятельно участвует в работе различных научных советов, редакций, комиссий — не номинально, не именем своим, но интеллектуально и творчески.