Живёт в веках и здравствует любовь,
Пока земная женщина рожает!
Дерево Любви
Я не ищу предлога
Для стихов…
Лишь иногда,
Вспугнув глаголов
Стаю,
Я с Дерева Любви
Горсть розовых плодов,
То хохоча, то мучаясь,
Срываю!
Лишь изредка под сень его
Ветвей
Я, как случайный путник,
Забредаю,
От зимних бурь,
От ветра и дождей
И голову, и душу укрываю.
Под Деревом Любви
Я книгу наших дней,
Беспечной нашей юности
Листаю,
Мне дорогих, любезных мне
Людей
И с нежностью,
И с грустью
Вспоминаю…
Валентина ЛИДЖИЕВА
***
Кормилица, поилица моя,
Ты, степь, прости… Тебе ли я чужая?
Я дочь тебе. И это помню я.
Я жар тюльпанов в строки превращаю.
Я сирота вдали от этих мест,
Где всё родное, милое… Как странно,
Что я могу ещё прощальный жест
Изобразить. Уехать утром рано…
Кто смел пустыней степь мою назвать?
Журчит, журчит родник неугомонный.
Вблизи степи грешно мне тосковать,
И грош цена тем жалобам и стонам.
Я в степь иду. Какая радость жгучая –
Смотреть и слушать.
Как мне сладко жить!
И если б не полынь – трава горючая, –
Я б не умела плакать, может быть…
***
Не может быть такого, чтобы было
Кому-то всё равно, где умереть…
Густой травой заросшая могила –
За ней, наверно, некому смотреть.
Я прихожу сюда, собравшись с духом.
Ни надписи, ни скромного цветка.
Лишь бугорок… Прости! Да будет пухом
Земля всем тем – уснувшим на века.
Земля, земля… Она – не просто глина.
В ней кровь и слёзы дедов и отцов.
О, только бы не выпала чужбина,
Холодный свет немилых городов.
О, только бы с Отчизной не расстаться,
Без имени не сгинуть и следа…
Прости! Но знаю: мне не оправдаться
Перед могилой этой никогда.
***
Мне хочется так «Джангар» прочитать,
Чтобы в душе мелодия домбры
С волшебной силой стала бы звучать…
Как всё же песни эпоса добры!
Мне хочется, чтоб стала я мудрей, –
Для этого есть «Джангара» уроки.
Наверное, не хватит жизни всей,
Чтоб до конца постичь мне эти строки.
Мне б чуточку той силы богатырской,
Мне б каплю благородной крови той…
«О, как прекрасен наш
народ калмыцкий!» –
Скажу – и задрожит вновь голос мой…
И на страницу слёзы упадут,
И станут даже горести милы
Мне в той стране,
что «Джангаром» зовут.
Как всё же песни эпоса светлы!
***
«Ты сибирская?» – спросили…
Я сказала тихо: «Нет».
Кто постарше, все там были
Рождены на белый свет.
Кто постарше, тот сибирский.
Я позднее родилась,
И зовусь я элистинкой…
Только хочется сейчас
Крикнуть горестно: «Я ваша!
Я сибирская!..» Видать,
У сибирских души краше…
Довелось им так страдать!
Видно, значимей, мудрее
Их поступки и дела.
Нет, наверно, их добрее…
Столько выпало им зла!
Сколько бед пришлось изведать
Тем сибирским пацанам!
Что-то в их чертах от кедра –
Не поклонятся ветрам.
Как нежны они, упрямы,
Как им тесно в этом мире…
Родила меня ты, мама,
Возвратившись из Сибири.