– За основу взят «скифский стиль», который ещё называют «звериным». Поэтому у нас поэты – «птицы», прозаики – «рыбы», критики – «звери», философы – «змеи»… Это конкретизация одного известного прозрения, помните? «Да, скифы мы…» И там же: «Нам внятно всё…» Вот такая же первобытная, жадная всевнятность присуща и нашему журналу: он вбирает в себя и «жар холодных числ» (рубрика «Полевые структуры»), и «дар божественных видений» (рубрика «Святые горы»), и даже «Кёльна дымные громады» – из кёльнских авторов могу назвать Алексея Парщикова и Демьяна Фаншеля.
– Какими смыслами наполнены понятия «метакритика» и «поэтическая рулетка», упоминаемые в рубрикации журнала?
– Очень трудно выйти за пределы своей парадигмы. Нелегко правоверному «деревенщику» возлюбить «авангардиста», а правильному рокеру невыносимо слушать попсу или шансон. Но – надо, если мы намерены жить вместе. Это не значит, что все пробы литературной эволюции равноценны. В поэзии, как и в природе: есть орлы и куропатки, синицы и журавли, колибри и страусы. И всей этой живой твари найдётся место в «Диком поле». Здесь не утверждается какая-то одна точка зрения, «орлиная» или «куриная». Точка – это то, откуда видится целое. Это тоже интересно, но для размыкания поэтического сознания важнее сама плоскость, соединяющая все точки, – поле всех значений, первооснова всех смыслов. Всякая попытка преодоления своей «точечности» и есть «метакритика». Например, когда в «Диком поле» представлялись итоги литературного конкурса «Русский Stil – 2008», то вопросы были не только к лауреатам, но и к судьям, и не только о результатах, но и о критериях оценки.
«Поэтическая рулетка» – это шанс для начинающих или малоизвестных авторов. Ставка – одно стихотворение. Затем шестёрку конкурсантов публично обсуждают литературные эксперты – это в любом случае полезно. После чего автор, набравший наибольшее количество голосов, награждается полноценной публикацией в журнале.
– Сайт «Дикого поля» находится по адресу: http://www.dikoepole.org 19. Какие приятные сюрпризы ждут посетителя этого сайта? Какова посещаемость журнала в Интернете?
– Сейчас 3–4 тысячи посещений в месяц. Не знаю, много это или мало. Специально никого не зазываем, но всем рады. Есть задумка создать при сайте закрытый литературный клуб «Гамбургский счёт», что-то вроде описанного В. Шкловским, где литераторы могли бы сами, не апеллируя к читающей общественности, выяснять, кто есть кто в современной литературе. Чем активнее работают PR-кампании, тем острее нужда в незаангажированных суждениях.
– Драма сейчас стала довольно редким жанром. Тем не менее на страницах «Дикого поля» немало пьес. С кем из драматургов вы сотрудничаете?
– Редкий – потому что рискованный. Для журнала. Кто ж станет читать пьесу? Её надо смотреть. Но иногда приходится рисковать – например, когда пьеса органично вписывается в контекст номера. Так, в фестивальном выпуске журнала оказались уместными пьеска-рассказ «Моцарт и Сальери» Михаила Блехмана из Канады и полижанровая композиция нашего земляка, а ныне московского режиссёра, актера и драматурга Игоря Пеховича «Так же просто, как лгать…».
– Создателей журнала, по-моему, здорово выручает юмор. В выходных данных главный редактор включён в группу «Чернорабочие», а в программе презентации журнала в Булгаковском доме назван «мистическим редактором». Я храню эту афишку как «подниматель настроения».
– Всё просто: «чернорабочий» – потому что всю чёрную работу редактор делает сам: отбирает и готовит тексты, продумывает композицию, контролирует вёрстку и печать. А «мистический» – потому что в своё время он написал «астральный роман» о творчестве Михаила Булгакова. А такая школа не проходит бесследно. Захотелось попробовать создать «авторский» журнал – как художественную целостность, как единую книгу, которая как бы сама себя составляет, где редактор не главенствует, а «угадывает», что и как должно быть.
Традиционный «толстый» литературный журнал напоминает склад, куда поставляется разнообразная продукция: стихи, проза, критика, юмор… А есть журналы, которые напоминают салон: в них значимы не только тексты, но также их подача, расположение и т.д. В таком журнале впечатление от произведений получается не суммарным, а многократно перемноженным, поскольку сама конструкция издания предрасполагает к целостному восприятию. Например, «Воздух» Дмитрия Кузьмина.
Возможна и ещё большая степень журнального единства – когда и сами материалы оказываются внутренне созвучными, срифмованными, разнообразно соотнесёнными. Это журнал-книга – тематическое, стилистическое или концептуальное единство.
А бывает, – и это, по-моему, самое интересное, – когда журнал составляется сам. Это удивительный, завораживающий процесс – таинство самосозидания, когда уже соединившиеся, нашедшие друг друга материалы начинают притягивать себе подобные, притом из самых отдалённых мест: из Европы, Америки, даже из Южной Африки, откуда недавно к нам пришла статья о поэтике русской популярной литературы. В общем, обычная, чернорабочая мистика. «Дикое поле».
– В журнале интересные логотипы рубрик и подрубрик, оригинальные колонтитулы. Дизайнер «Дикого поля» – обладатель тонкого вкуса. И чувства юмора – чего стоит Пегас, впряжённый в плуг…
– Дизайн журнала разработал донецкий художник Владимир Шатунов. Естественно было бы ожидать от журнала с таким названием стилизации под архаику, но мы пошли на нарушение читательских ожиданий. Решили делать современный, стильный проект, а всю архаику спрятать в глубину, в структуру, в подтексты и затексты. Есенин мог надеть косоворотку, но мог и английский костюм, – суть его поэзии зависела от другого…
– Александр Александрович, как вам удаётся совмещать преподавание, научную работу, литературное творчество и издание такого серьёзного журнала? Казахстанский многожанровый писатель Герольд Бельгер говорит, что отдыхает, меняя один вид литературной деятельности на другой: от художественной прозы переходит к критике, от критики – к переводам, от переводов – к редактуре…
– Для меня это опыты целостного мировоззрения. Опыты соединения различных дискурсов, а в конечном смысле – попытки корректного совмещения науки и искусства, философии и религии. Но журнал – это не просто экспериментальная колба. Это волшебный способ расширить эксперимент «до чёрт знает каких размеров». Надо пояснить?