. Мало ли что взбредет в голову обывателя? Следовательно, слово «дикость» здесь употребляется просто как метафора, которая позволяет зафиксировать в общественном сознании что-то негативное, но не требует его прояснения как сказанное в сердцах. Однако эта метафора звучит уж как-то часто. Например, кто-то, кто нередко бывает сейчас за рубежом, все, что ни делается сейчас в России, сразу же относит к состоянию дикости. При возвращении из-за границы туристы или командировочные испытывают даже культурный шок, глубоко переживая различия в условиях жизни. Оценку российского общества как дикого можно встретить и со стороны западных авторов. Мне как-то пришлось взглянуть на карту России, составленную на Западе. На ней Н. Новгород был помечен символами шапки-ушанки и медведя. Но что же делать, если для западной интеллигенции мы до сих пор остаемся варварской страной. Хотя, положа руку на сердце, интеллектуалы-иностранцы, немного поживя в российских городах, начинают понимать, что значит жить в стране с таким суровым климатом, с такими необозримыми географическими просторами, с непредсказуемой историей и еще более непредсказуемым правительством. И тоже начинают потихоньку дичать, носить шапки-ушанки и уже не выделяются из толпы «этих диких русских». Так может быть дикость в «диком разгуле преступности», который настолько широк, что захватил все сферы общества и парализовал государство коррупцией? Может быть и так. Ведь преступность стала существенной приметой времени, и каждый новый шаг в усилении борьбы с ней лишь порождает все более новые и новые метастазы. Впрочем, кто-то слово «дикость» не использует для оценки современного общества. Так, в общественном сознании широко распространилось мнение, что народившийся капитализм на самом деле не капитализм вовсе, а просто разворовывание страны под видом перехода к рыночному обществу. Существует богатая литература, раскрывающая криминальные истоки нового российского капитализма. Это мнение настолько популярно, что общество уже свыклось с ним и приняло за нечто неизбежное. Оно только ждет, чтобы волна преступлений, возникшая в ходе передела собственности, быстрее стихла. Однако мы постоянно видим, как этому переделу нет конца, так как страна большая, богатства неисчерпаемые, а желающих участвовать в переделе собственности постоянно прибавляется. Поэтому за первой волной приватизации следуют ее новые волны, иногда поднимается «девятый вал» в виде залоговых аукционов, дефолта, создания госкопораций и прочих форм разгосударствления и перераспределения различной собственности. Бывает и редкий штиль, но потом снова и снова следуют волны приватизации, каждая и которых набегает на волну другую, и этому процессу, похоже не будет конца. И все же дикость капитализма не только в том, что его становление сопровождается разгулом преступности и коррупции, большими колебаниями в существе социальных законов и большими социальными жертвами. Хотя это тоже важно отметить, но об этом сейчас уже так много сказано и пересказано, что нет смысла повторять ежедневные новости, передаваемые СМИ. ДИКОСТЬ КАПИТАЛИЗМА ИЛИ ДИКОСТЬ СОЦИАЛИЗМА? Для кого-то дикость капитализма в том, что новый капитализм возник на основе социализма. Можно долго спорить о характере социализма, построенного в СССР. Можно его очернять или восхвалять. И всегда будет за что. Но для нас важно признать сам факт его существования и понять, каким образом он стал истоком капитализма. В этом корень общей теоретической проблемы, к решению которой никак не может подойти современная интеллигенция. Но если мы ее не решим, то все остальные вопросы будут постоянно вызывать у нас такой же ступор, какой вначале вызывал у рабочих образ нового «хозяина», нового «господина». И тем самым будут умножаться мифы новой интеллигенции о своем историческом призвании и своей роли в современном обществе. «Так в чем же дикость современного капитализма?», – еще раз спросит настойчивый читатель. В двух моментах: во-первых, в том, что новый капитализм не оброс еще культурной формой, и НИКТО НЕ ЗНАЕТ, КАКОЙ ДОЛЖНА БЫТЬ КУЛЬТУРА ВОЗВРАТА ОТ СОЦИАЛИЗМА К КАПИТАЛИЗМУ. Во-вторых, в том, что сам ВОЗВРАТ СОЦИАЛИЗМА К КАПИТАЛИЗМУ ЕСТЬ УЖЕ ДИКОСТЬ, СТАДИЯ ОДИЧАНИЯ ОБЩЕСТВА. На первый момент дикости обращают внимание чаще всего, так как он сразу бросается в глаза. На второй момент, поскольку он неприятен и даже неприемлем для души нового русского, – очень редко и даже специально этот момент скрывают. Между тем именно во втором моменте вся суть дикости происходящих исторических процессов. Возврат от социализма к капитализму есть дикость, но в этом нет ничего необычного. Мы хорошо знаем, что переход от феодализма к капитализму происходил очень даже не гладко в течение столетий. Следовательно, было бы самой последней дикостью полагать, что более высокий общественный строй, который к тому же заявляет себя как отрицающий все предыдущие, возникнет в течение правления одного из политиков, как это решили наши доморощенные марксистствующие политики, не читавшие Маркса. И все же, если общество начинает двигаться назад, то такое историческое движение называется реставрацией, а сам способ перехода – контрреволюцией или, по крайней мере, социальным реваншем. Если уж называть совсем грубо – это одичание. Что у нас и происходит. В современном обыденном сознании с этим определением легко согласились, тем более что и в СМИ, и в заявлениях многих политиков такое определение звучит очень часто. Но мне хочется обратить внимание еще на один важный теоретический момент: ДИКИЙ КАПИТАЛИЗМ ВОЗНИК ВСЛЕДСТВИЕ ТОГО, ЧТО ВНАЧАЛЕ ОДИЧАЛ СОЦИАЛИЗМ, на сумевший раскрыть того социального потенциала, который в нем был исторически заложен. Поэтому, не сумевший раскрыть свой потенциал советский социализм, то есть одичавший социализм, привел к дикому капитализму. Экономически советский социализм воспроизвел из своих исторических недр то состояние, из которого он когда-то возник: войну, разруху, культурное одичание. И поскольку это состояние включало в себя не только формы капиталистических отношений, но и феодальных, то вся это попятное движение стало воспроизводить и феодализм со всеми его межличностными отношениями и духовными формами. НЕ НАДО БОЯТЬСЯ ДИКОГО КАПИТАЛИЗМА И все же в этом нет ничего страшного, если не учитывать, что при этом общество должно пережить все то, что оно когда-то уже переживало, но в иных формах и других масштабах. Тем более что социалистическое общество накопило за десятки лет такой мощный социальный потенциал, который позволяет совершить народу эту историческую жертву, смысл которой он не всегда понимает, полагая, что «капитализм пришел всерьез и… навечно». Скорее всего, – надолго, но не навечно. Хотя сейчас многие уверены, что назад пути нет, и социализм никогда не вернется. Но кто говорит, что должен быть возврат назад? Никакого возврата не будет, так как социализм никуда и не уходил. Точно так же, как не уходил никуда капитализм в то время, когда советское общество мы называли социалистическим. Как известно, это общество выходит из капиталистического и сохраняет в себе многие черты предшествующего строя. Поэтому переход от социализма к капитализму теоретически всегда возможен, но только особые исторические условия позволяют осуществить этот возврат. Поэтому пережить жертву в виде реставрации капитализма в условиях, когда есть мощный социальный и духовный потенциал, обществу вполне удастся. Если бы не было этого потенциала, на котором Россия держится второе десятилетие, реставрация капитализма экономически была бы невозможна. Но было бы еще более наивно полагать, что советский социализм возник только для того, чтобы затем на его основе возник капитализм. Можно сколь угодно магически заклинать историю, как угодно настойчиво приучать людей к мысли, что в советском обществе никакого социализма не было и доказывать ошибочность выбранного Россией сто лет назад пути, – все это бесполезно. Джин из исторической бутылки выпущен и никакими силами его обратно не затолкать. Точно так же, как когда-то не смогли два первых сословия затолкать обратно в бутылку «дух капитализма», выраженный третьим сословием. Как известно, «призрак коммунизма» всегда бродит вслед за «духом капитализма», как за своим кровным родственником. ДИКОСТЬ В КВАДРАТЕ Однако у процесса одичания общества есть еще одна сторона. И состоит она в том, что нам уже из нашей истории хорошо известно: с выбором нового пути развития начинают выбрасывать на свалку то, что было создано при социализме. Это уже дикость в квадрате и совсем непростительна, в отличие от форм дикости, на которые мы уже указали. Непростительна эта дикость в том смысле, что новые социальные архитекторы и строители начинают подкапывать фундамент, на котором только и возможно что-то построить. Другого фундамента нет. Но сейчас выбрасывают все точно так же, как в советское время часто выбрасывали многое из того, что было создано ценного при капитализме. Не все, но многое, причем, очень важное, что послужило бы развитию нового общества. Это, собственно, было одной из причин, почему советский тип общества не выдержал испытания временем. У меня заняло бы не одну страницу лишь одно перечисление того, что безосновательно выбрасывается сейчас, но я обращу