В общем, примерно двадцать тысяч авторов всех времён и народов. Такое впечатление, что составитель этого собрания просто в алфавитном порядке набирал на диски содержание из многочисленных интернет-библиотек. Весьма прилежный труд, который может многим пригодиться. Да и мне в том числе.
Но это только малая толика того, что может быть перенесено на электронные носители. Например, оцифровано всё содержимое Третьяковской галереи. Десятки тысяч страниц журнала «Вопросы литературы» за все годы существования тоже перенесены в компьютерный формат и предлагаются желающим углубиться в недра древнего советского литературоведения. Ждут своей оцифровки три миллиона (!) томов Библиотеки Конгресса США. И ещё многое-многое другое. А компания Google вообще собирается выложить в «цифре» всё, написанное за историю чтения!
Но рано радоваться провайдерам и хозяевам цифровых библиотек. Вряд ли цифра заменит бумагу. По разным причинам. Апологеты и неофиты электронного чтения не должны забывать о недолговечности цифровых носителей. Даже самая устойчивая пластмасса, из которой штампуются си-ди, живёт десять–пятнадцать лет, потом в этом материале начинаются естественные деформации, что, конечно, приводит к утрате информации. Гораздо долговечнее флэшки, способные выдержать до миллиона операций, или жёсткие диски. Но жёсткий диск может, к примеру, пробить током, и – прощайте, миллионы электронных страниц… В этом смысле ещё не придумано ничего долговечнее бумажной книги. У неё тоже есть враги. Она боится огня и воды. В древних хранилищах могут завестись мыши и повредить толстые кожаные переплёты. Насекомые-паразиты способны проесть ходы в бумажном блоке. И так далее.
Но всё равно – вы протягиваете руку к полке и снимаете с неё томик, изданный – ну, сто лет назад. Пусть пожелтела бумага, обтрепались уголки. Вы распахиваете эту книгу, и она дарит вам ощущение сохранённого времени. Её мог держать в руках Пастернак, ею мог зачитываться Мандельштам или Есенин. Теперь она в ваших руках.
Короче говоря, всё это время, которое я занимался электронной версией мировой литературы, подтачивало меня какое-то сомнение. Подтачивало, пока я не сформулировал – сам для себя – очень важную мысль. Это подвалившее мне интеллектуальное богатство ни в коем случае не является книгой. Это неизданные (в данном случае) тексты книг – художественных, мемуарных, искусствоведческих и т.д. Только тексты. Они ещё не стали книгами, они способны помочь в работе, они позволят вам почерпнуть ещё неизвестную информацию, могут быть прочитанными в поезде или в метро на ладошке электронной «читалки», но всё равно – это только тексты.
Книга – это нечто совсем другое. То есть это тот же текст плюс всё, что делает его той традиционной книгой, которая существует сотни и сотни лет и, предполагаю, будет существовать ещё сотни и сотни лет, пока люди будут писать и читать книги.
Электронные тексты – это оголённое содержание. Оно вопиёт, требуя заключить себя в переплёт, обрамить золотым обрезом, запрессовать корешком, выставить титулы и авантитулы, форзацы и много всего другого, что предполагает искусство книги. Тогда книга начинает дышать. Тогда текст оживает не только как содержание, но ещё и дыхание, которое стоит за этим текстом. И тогда вы протягиваете руку и снимаете с полки самый совершенный и универсальный продукт человеческой цивилизации – Книгу.
Но хотя книга и является совершенным изобретением, человечество сделало всё, чтобы подпортить своё наивысшее достижение: не счесть плохих, слабых, бездарных и глупых книг, которые миллионными тиражами сходят с издательского конвейера. Слава богу, не они определяют облик идеальной библиотеки.