Как и на любом фестивале, спектакли были «хорошими и разными», но не было среди них ни одного, где не привлекала бы внимания, не задевала бы та или иная актёрская работа – очевидное свидетельство того, что таланты в нашей стране пока ещё не истаяли и не иссякли. Конечно, идеально совпадение, когда и драматургический материал, и режиссура, и сценография, и актёрское мастерство существуют в таком неразрывном единстве, что спектакль захватывает в свою власть и не отпускает ещё долгое время после окончания. Такой спектакль на фестивале был, пожалуй, один – «Последний срок» Валентина Распутина в постановке Геннадия Шапошникова (Иркутский академический драматический театр им. Н.П. Охлопкова). Здесь сошлось абсолютно всё: почти на расстоянии вытянутой руки от зрителей (зрительские ряды установлены прямо на сцене) жили, страдали, пили и плакали герои распутинской повести, а на кровати лежала умирающая старуха Анна (Н. Королёва), которую держало на этом свете лишь ожидание младшей дочери, Танчоры, так и не приехавшей попрощаться с матерью. Актриса проживала свою роль так подлинно, достоверно, глубинно, что ни на миг не возникало ощущение фальши. Её удивительное самопогружение в те мгновения, когда действие переключалось на других, не давало оторвать взгляда от лица Натальи Королёвой, словно осознавшей скоротечность жизни и не понимающей только одного: куда же она девается?
Геннадий Шапошников поставил пронзительный спектакль о самом, наверное, главном – таинстве смерти, непостижимом, жестоком и таком обыденном. И почти все артисты, занятые в «Последнем сроке», существовали естественно и очень сильно. Потому и оказалось так, что жюри отметило практически все актёрские работы разными премиями.
Интересным был и чеховский «Дядя Ваня», поставленный Валерием Саркисовым в Нижегородском академическом театре драмы им. М. Горького. Премией был отмечен не только Анатолий Фирстов, сыгравший Войницкого, но и другие артисты, хотя в целом спектакль, на мой взгляд, напоминал лоскутное одеяло, где какие-то кусочки были подобраны со вкусом и любовью, а какие-то – пришиты наспех и необдуманно.
То же можно сказать и о «Короле Лире» Шекспира Владимирского драматического театра (постановка Линаса Зайкаускаса). Традиционная литовская режиссура, соединённая с традиционным русским психологическим театром, дала любопытные, но чересчур экзотические плоды. Хотя нельзя было не отметить работы Николая Горозхова (Лир), Богдана Тартаковского (Эдгар), Михаила Асафова (Глостер) и совсем молодых Анны Лузгиной (Регана) и Владимира Кузнецова (Эдмунд), получивших специальный приз «Надежда Союза», учреждённый Тамбовским отделением Союза театральных деятелей для молодых артистов.
И в довольно слабых по режиссуре спектаклях «Нахлебник» И.С. Тургенева (Краснодарский академический театр драмы им. М. Горького) и «Марья» А. Кудрявцева (Тамбовский государственный драматический театр) были интересные актёрские работы. И «Пиковая дама» А.С. Пушкина, привезённая Казанским русским БДТ им. В.И. Качалова, явно заинтересовала публику яркой, гротесковой игрой Светланы Романовой (Графиня), несмотря на то что этот спектакль Александра Славутского идёт уже много лет и я, например, предпочла бы увидеть что-то из более новых его работ…
Театральный фестиваль им. Н.Х. Рыбакова в Тамбове – явление крупное и нужное. Он даёт возможность установить на театральной карте России ещё одну точку, которую, судя по количеству зрителей и по их невымышленному интересу к фестивалю, можно смело называть театральным городом.
Наталья СТАРОСЕЛЬСКАЯ, ТАМБОВ–МОСКВА
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
(обратно)
Убить Сократа
Общество
Убить Сократа
ЭХО ПОЛЕМИКИ: «ОБАЯНИЕ ЗЛА? ИЛИ–БЕССИЛИЕ ДОБРА?»
Мы здесь, на Сахалине, любим слушать заезжих профессоров, гостей заморских (у нас на острове все гости – заморские). Несметное число раз бывал у нас Андрей Кураев (после его лекций студент-кришнаит, восторженный романтик Женя, принял обряд крещения). А не так давно перед нами выступал живой (!) софист, в прекрасно выстроенной лекции доказывавший, что НОРМЫ и ЦЕННОСТИ полностью определяются временем и его потребностями. В финале лекции («Есть ли вопросы?») с заднего ряда один из молодых людей поднял руку, встал и спросил: