Подобным же образом лишается своего духоподъёмного компонента противоестественная и в то же время ставшая столь обыденной часть круговорота жизни и смерти – война.
Надо сказать, военной теме фотографы-участники World Press Photo уделяют немало времени – кровь щедро льётся чуть ли не на большинстве снимков. Однако веками формировавшаяся мифология войны теперь трактуется на модный, «травоядный» лад. В выставленных фотографиях есть лишь беззастенчивое желание шокировать, испугать обывателя, но нет попытки передать тот символический аспект реновации, падения и возрождения мира, который есть в любой битве. Снимок потерявшего полголовы солдата, превратившегося теперь в неподвижного инвалида, вызывает острую жалость, граничащую с ужасом, но в этом изображении полностью отсутствует момент преодоления себя, своих слабостей, возрождения в новом качестве – того, что, как мы знаем из литературы, происходит на войне с солдатом.
Да и само положение современных репортёров, щёлкающих на поле битвы отнюдь не оружейными затворами, внушает не слишком много доверия. Дело даже не в том, что они смотрят в видоискатель рядом с теми, кто глядит в прицел, а в том, что они сегодня ищут на войне не типического, но чего-то уникального, эффектного – и серьёзное и величественное действо в итоге приравнивается к очередному щекочущему нервы шоу. Недаром отец смертельно раненного в Афганистане американского солдата возражал против публикации фотографии – одной из победительниц нынешнего World Press Photo, – на которой над его окровавленным сыном склонились сослуживцы, поскольку считал этот момент дегероизацией, порочащей память его погибшего ребёнка. Надо ли говорить, что его мнение не учли.
Можно, конечно, возразить, что нонкомбатанты, чьё место занимают нынешние военные репортёры, и не должны стрелять, у них свои функции, но тогда и высказываться на военные темы им по-хорошему тоже не стоит. Получится слишком банально: кровь, ужас, шок – и никакой метафизики. С таким прямолинейным подходом лучше снимать что-нибудь безобидное – например котят, – хотя понятно, что приз на конкурсе World Press Photo и всемирное признание тогда уже не получишь.
Ксения ВОРОТЫНЦЕВА
Выставка World Press Photo 2010 в помещении галереи «Красный Октябрь» продлится до 11 июля
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Люди-театры
Искусство
Люди-театры
ЮБИЛЯЦИЯ
Прежде всего оба они – уникальные, «штучные», без всякого красного словца единственные – каждый в своём роде – артисты. И оба примерно в один и тот же момент (примерно двадцать лет назад) совершили одинаковый, непростой для всякого настоящего художника шаг. А именно – возглавили столичные театры. Таким образом, не то чтобы пожертвовав, но в значительной степени поступившись своими блестяще складывавшимися «сольными карьерами».
Хорошо известно, что российские актёры в принципе, а особенно в последнее время, отнюдь не чужды тому, чтобы что-нибудь взять да возглавить. Но здесь – и в случае Елены Камбуровой, и в случае Константина Райкина – мы имеем дело вовсе не с административным восторгом и отнюдь не с волей к власти. И создательница Театра музыки и поэзии, и худрук «Сатирикона» ступили на начальственную стезю, можно не сомневаться, в первую очередь из любви к искусству. К его «наивысшей стадии» – коллективному сотворчеству. Плюс к тому, у каждого имелся свой частный – и едва ли не основополагающий – резон. У Райкина – память о его великом отце, трогательная верность семейно-цеховому Делу. У Камбуровой – подлинный жанровый «патриотизм», годами выстраданная идея о создании в Москве особого камерного пространства для высокой песни, сценического приюта для двух прекрасных родственных муз.
Два этих театра очень различаются между собой. И размерами залов, и эстетическими платформами, и репертуаром, наконец. Объединяет их кроме не самого удобного, порядком удалённого от Садового кольца географического положения то, что оба с полным на то основанием могут быть названы истинно авторскими, работающими в соответствии с внятными художественными моделями, предложенными их лидерами (что не отменяет, кстати, их открытости: и в «Сатириконе», и в камбуровском коллективе, как правило, с готовностью привечают таланты «со стороны» – качество в нашем сценическом пространстве радостно нечастое).