– Конечно. Всё неоднозначно. Величайший роман «Тихий Дон». Неслучайно они его отпихивают сейчас. Он не в пользу того отношения к истории, которое существует у Сванидзе, скажем. Так что надо выбирать – Сванидзе или Шолохов. Я понимаю всю трагедию и сочувствую Мелехову во всех ситуациях, где бы он ни был – в белом лагере или красном. Я понимаю нравственное стремление этого человека к правде. У него оно есть, очень сильное. К правде, к справедливости. К какому-то обществу, где достигнута большая справедливость. Где будет больше доброты, нравственных начал. В том числе и об этом наш фильм.
– Знаю, что и у него, похоже, складывается непростая прокатная судьба. Но вам ведь не привыкать!
– При всём при том я всегда делал фильмы кассовые, даже если это были фильмы, не до конца понятные всем зрителям. Но, например, «Интервенция», которая пролежала на полке годы, в конце концов побила прокатные рекорды. Сейчас наш прокат практически куплен американцами. Они объявляют: кинематограф серьёзный, высокохудожественный – то, что вызывает в человеке подъём чувств, благородных качеств, – может, конечно, существовать, но на телевидении, на дисках, дома. А в кинотеатры – только зрелище, только блок-бастеры, только криминал масштабный и секс. Это вредная идея. На фестивале «Созвездие-2010» мою картину – единственную из всех представленных – публика приветствовала стоя овацией. На следующий день, когда вручался приз, зрители окружили меня: «Про таких святых – имелся в виду Адамов – и надо снимать фильмы!», «Мы хотим отвести душу!», «Я прихожу в кинотеатр поплакать светлыми слезами». Были и пожилые, и старые. И молодые, которые учебники по истории читают и ничего подобного там не вычитывают. Хотя «Око за око» – непростой фильм.
– Однако есть же какие-то конкретные причины торможения?
– Я эту картину делал совместно с «Беларусьфильмом». А у них система во многом старая, советская. Плановое производство, но не только это. Скажем, когда я закончил съёмки в павильонах, выяснилось, что на меня поступило письмо, вернее, донос президенту республики.
– Видно, писать там больше некому.
– Наверное. Я письмо не читал, но узнал, что доброжелатель сообщает: снят фильм, в котором сквозит презрение к белорусам. Картину остановили, расторгли договор. Даже потребовали, чтобы мы вернули истраченные белорусские деньги. Но тут Владимир Гостюхин передал моё письмо президенту, был назначен просмотр картины прямо у него. Меня не было, позвали только Гостюхина. Посмотрели материал, фильм-то ещё был не закончен, президент говорит: «Что-то я не вижу, где тут унижают белорусов». И обратился – не буду называть по имени – к автору письма, который сидел рядом. Он, кстати, сам пишет сценарии, высокопоставленный чиновник. Видно, обнаружил во мне конкурента. «Где унижение? – спрашивает президент. – Покажите». Показывать нечего. На этом всё закончилось. Продолжили работу над картиной. Но двух месяцев простоя и примерно двухсот тысяч долларов было уже не вернуть.
Вторая причина – инвестор картины просто обанкротился. Это выяснилось к концу съёмок. Какими-то случайными способами находили деньги, чтобы перезаписать, закончить картину. У меня привлечены были такие люди, как композитор Артемьев, художник Бланк, другие, чья работа высоко ценится. До сих пор должны большинству актёров и сможем расплатиться и обязательно расплатимся, когда начнём реализовывать картину. Пока всех благодарю за доверие и терпение. С белорусской же стороной полностью рассчитались.
Бюджет я ни от кого не скрывал. Профессионалы, которые её смотрели, просто не верили. Ведь на маленьких бюджетах сейчас не снимают в декорациях, снимают в интерьерах или на натуре, не снимают или почти не снимают массовок. Стараются не снимать костюмные картины. Лишь бы вложиться! У меня же историческая картина, где все костюмы шились – и офицерские, и чиновничьи. И везде декорации. Зал кадетского корпуса, который вас, как вы сказали, впечатлил, – это реальная декорация. Квартира главного героя генерала Адамова – это декорация, которую, кстати, уже купили и увезли к себе немцы. Да и деревня. Сегодня найти деревню, состоящую из изб, невозможно. Пришлось её сделать. Но советская власть нас, старых режиссёров, научила, чтобы за деньги, во много раз меньшие, чем те, которые бы получил западный режиссёр, мы снимали даже колоссальные полотна.
Беседу вёл Владимир СУХОМЛИНОВ
15 июля Геннадию Ивановичу Полоке исполняется 80 лет. Известный режиссёр, сценарист, актёр и продюсер родился в Куйбышеве, учился на актёрском отделении Щепкинского училища, а в 1957 году окончил режиссёрский факультет ВГИКа, где учился в мастерской Льва Кулиджанова и Александры Хохловой. Фильмы, снятые Полокой, – заметное явление в киноискусстве. Он также признанный мастер работы с актёрами. И сейчас Геннадий Иванович в творческом поиске. Желая ему новых успехов в любимом деле, здоровья и хорошего настроения, «ЛГ» присоединяется к многочисленным поздравлениям Мастеру.