Алексей ВЕРХОЯНЦЕВ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 3 чел. 12345
Комментарии:
Слово послушно каждому…
Литература
Слово послушно каждому…
РАКУРС С ДИСКУРСОМ
Во второй раз Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК) назвало лауреатов в восьми номинациях национальной премии «Хранители наследия». Церемония награждения в этом году была посвящена памяти выдающегося российского реставратора и художника Саввы Ямщикова и прошла в Пскове, на территории древней крепости, где восстанавливается после пожара Покровская башня. В номинации «Слово» премия присуждена Валентину КУРБАТОВУ, писателю, литературному критику, академику Академии русской современной словесности, автору множества работ, посвящённых историко-культурному наследию Псковской земли.
– Валентин Яковлевич, здесь, в Пскове, все говорят «псковичи», а опера Н.А. Римского-Корсакова называется «Псковитянка». Как правильно?
– Псковичи. Ведь и москвичи были московитами и москвитянами в добрые старые времена. Не знаю, в чём тайна этой перемены суффиксов. Можно предположить, что мы стали из псковитян псковичами с той поры, как 500 лет назад обнялись с Москвой. Василий III коварством, лукавством, обманом – как свойственно было русским государям нашей начальной государственной поры, – присоединил к молодой Москве несчастный, вольный – может, последний вольный – город! Отнял у него вечевой колокол и увёз 300 семейств «лутчих людей» (а это порода, генетика!) в Москву и поселил на Сретенке. А оттуда привёз москвичей, чтобы разбавить нашу горячую вольную кровь.
Немецкий императорский посол Сигизмунд Герберштейн, который до этих событий славил в псковичах высоту, честь, породу, достоинство и ясность сознания, после переселения только дивился: что сделалось с городом, куда делось добросердечие, откуда явилось притворство? А это москвичи приехали (улыбается). Будем утешаться тем, что зато псковичи на Сретенку привнесли честь и достоинство, утраченные к тому времени москвичами. И если теперь Москва ещё держится (смеётся), то, может, потому, что потомки тех трёхсот семей родовую псковскую честь не забыли.
– В ваших словах слышится многовековая обида. Сейчас отмечается 500-летие вхождения Пскова в Московское государство – в памяти этой земли событие неоднозначное?
– Да какая обида, если я по роду не пскович? Скорее, досада, что мы так расточили себя. А больше меня в сегодняшнем торжестве тревожит другое. Как дружно мы перемолчали это событие. Пригласили «Псковитянку» Римского-Корсакова из Большого театра, сыграли её в ограде Святыя Троицы, где кипело некогда псковское вече, – вот вам и всё торжество. Риторикой отделываемся, барабанным боем. А мне по малому разумению казалось, что мы ухватимся за этот давний повод, чтобы поговорить о том, что стало сегодня с русской государственностью. Ухватимся да весь год на всех уровнях и проговорим и что-то поймём. Почему Василий III смог отнять остатки вольности и почему мы склонили голову перед Москвой, а уж на что были забияки? А потому что понимали, что в роковые минуты надо держаться вместе, единою землёй. А уж сегодня-то не роковые ли минуты?
Мы расточены, как никогда ещё не были расточены за всю русскую историю, – ни земли под ногами, ни неба над головой. Попробуешь нащупать границы жизни и упрёшься в туман. Живём обыдёнкой – «ночь простоять да день продержаться». Ведь это, кажется, у нас сегодня на знамени написано. А я думал: вот послал Господь повод! Как, думаю, ухватятся, как съедутся сюда! Господин Лужков приедет к нашему губернатору, тамошняя Дума с нашей Думой сядут за их плечами и будут говорить принародно, при телекамерах о том, что же это такое сегодня – крепкое русское государство? А мы сойдёмся, как в лучшие дни, и увидим, что до нас есть кому-то дело. Но мы «Псковитянкой» и ограничимся. И после спектакля, как вы догадываетесь, мы разойдёмся, говоря не о русской государственности, а о теноровых, басовых партиях, о дирижёрской культуре, о Римском-Корсакове и т.д. А вовсе не о том, почему эта пьеса у Мея появилась, почему Римский-Корсаков оперу писал, что ранило их в этой драме посреди тоже не очень крепкого государства.