А потом у работодателей появится желание сократить отпуска работников и другие социальные гарантии, что есть главное социальное завоевание нашего прошлого, которое отчасти было прошлым и нашего президента, оно дало ему, судя по всему, неплохое бесплатное образование. Те самые завоевания, которые скопировал капитализм, после чего перешёл в другую фазу социально ориентированного капитализма, ибо понимал, что с этим связано его успешное, либо неуспешное будущее.
Предоставление работодателям право «утрамбовывать» наёмных рабочих, которого добивается РСПП, есть крушение незыблемого конституционного права на труд.
Некое разночтение в блоке сдвоенной власти. С одной стороны, министры в своих отчётах перед премьером говорят о мерах и усилиях исполнительной власти по сокращению безработицы. С другой, работодатели подталкивают президента дать им право её увеличивать.
И как девиз те самые слова президента: «Если человек, нанимаемый на работу, готов работать только 8 часов, его надо гнать», Получается, что человек, готовый выполнить конституционный норматив рабочего дня, порочен по своей сути.
И ещё один не лишённый социальной нервозности аспект. Меня не покидает ощущение, что власть, неустанно отрекаясь от социалистического прошлого, в котором якобы правили бал все возможные и невозможные пороки, возвращает нас в атмосферу 90-х годов – такого же неприемлемого отношения к фундаментальному профессионализму, обладателем какового являлись люди старшего поколения. Обострялся не без умысла конфликт поколений.
Президент, как мне кажется, настороженно относится к старшему поколению граждан, они для него излишне консервативны. И он не скрывает этого. Президент преисполнен желания омолодить и повседневность, и политику. Он устремлён в будущее. И это можно только приветствовать. Но если из жизни исключается преемственность, а точнее говоря, эстафета поколений, то мы получим, один в один, комплекс младореформаторов. На Западе седые головы – ресурс, который ценится на вес золота. Но мы же не Запад. У нас суверенная демократия. Мы лишаемся взлётной полосы. Ибо взлёт в будущее реален, когда ты обрёл твёрдую устойчивость в настоящем. И эту устойчивость помогли тебе обрести много знающие и обогащённые жизненным опытом люди. Иначе не получится.
Маленький штрих – беседа президента с министром МВД Нургалиевым. Речь идёт о диверсии, случившейся на Баксанской ГЭС в Кабардино-Балкарии. Нургалиев докладывал о возможных ошибках, которые допустила достаточно опытная охрана станции, осуществляемая силами МВД. Медведев тут же включился в разговор и конкретизирует его: «Этих пенсионеров надо гнать в три шеи». Министр извинительно уточняет: «Они не пенсионеры». Мелочь, конечно, но образ вырисовывается явственно.
Для изменения жизни мало одного желания её изменить. Для свершения перемен эту жизнь надо знать. Увы, но это случается только тогда, когда некто не просто жил, а прошёл испытание жизнью, а проще говоря, аттестовался в ней значимыми результатами сотворённого дела.
И снова о главном. Как явствует из обсуждения всевозможных форм борьбы с коррупцией, президент имеет намерение вместо лишения коррупционеров и их родственников личной собственности, обретённой благодаря мздоимству, наложить штраф. Что это? Отвечаю в силу того, что оплотом коррупции является власть, во всех параметрах её присутствия, как на федеральном уровне, так и в регионах, а значит, именно власть, погружённую в коррупцию, надо призвать, а точнее, мобилизовать на борьбу с ней. Но, увы. Змея сама себя не жалит.
Ослушаться президента нельзя. Президент сказал: «Надо бороться». И всем, кто числится в подчинении, положено ответить: «Есть!» А вот как? Вопрос. И тогда появляются поправки к закону. Ибо каждый депутат истолковывает эту борьбу по-своему и думает прежде всего о себе и немыслимо разбогатевших депутатских жёнах, и не только о них – череда родственников многофамильна. А вы недоумеваете, почему надо отказаться от конфискации имущества и заменить её штрафами? И что это значит? Малоутешительное предположение, но оно есть: президент отступил. Перед кем? Перед носителями и созидателями коррупции. И это будет продолжаться вечно – до тех пор, пока в системе борьбы с коррупцией не будет задействовано общество, его гражданская суть. Борьба с коррупцией – это не выяснение отношений в параметрах властного междусобойчика, а угроза жизни всего общества. И мобилизовать общество можно только в том случае, когда власть доверяет собственному народу, а равно и народ власти, и готова объявить всеобщую борьбу с коррупцией.