Литература является носителем своеобразного генетического кода, без которого человек и общество теряют преемственные связи по вертикали времени. Через литературу человек получает накопленный столетиями опыт национальной жизни, частного поведения, манеры чувствовать и думать. И считать, что этот опыт архаичен и неприменим в современных условиях (можно сослаться на глобализацию), – значит отказаться от принадлежности к собственной национальной культуре. В самом деле, почему неприменим? Потому что не нужен для работы в нефтяной компании? В какой-либо транснациональной монополии, где вполне достаточно беглого английского языка? Да, там, вероятно, более востребован культ личного успеха любой ценой, и американское кино оказывается, конечно, более привлекательным носителем социальной информации, чем русская литература ХIХ века.
Чему учила читателя русская литература двух последних столетий? Коротко можно сказать: ответственному отношению к собственной жизни и к национальной судьбе. Безответственное отношение к собственной жизни и непонимание национальной судьбы трактовалось как болезнь, о чём сказал в предисловии к своему роману М.Ю. Лермонтов, указав обществу на симптомы и настаивая на необходимости «горьких лекарств». Культ личного успеха с презрением отверг Чацкий, утверждая своё право служить и гневно отказываясь прислуживаться.
Конечно, чтобы «вычитать» это всё, нужно научиться читать – тому и должны служить школьные уроки по литературе. Увы, они не всегда достигают своих целей. Современный выпускник зачастую выносит из них мысль о неком абстрактном гуманизме, а также размышления о том, что «человеческая жизнь есть высшая ценность». Но если именно ради этой мысли созданы тома русской классики, как понять тогда размышления Петруши Гринёва под виселицей, когда Савельич просит его, сплюнув, «поцеловать злодею ручку»: «Я предпочёл бы самую лютую казнь такому подлому унижению». Значит, для Петруши есть какие-то более значимые ценности, чем его жизнь: он готов, не раздумывая, повторить ответ великодушных товарищей своих самозванцу и расстаться с жизнью – но не расстаться с честью, которая важнее для героя…
Русская литература перед судом истории
Функцией литературы в условиях литературоцентризма русской культуры было формирование национально значимых образов культурных героев, с которыми и по сей день самоидентифицируется любой грамотный человек. Они «обживают» историю, делают её понятной, близкой и «домашней», создают алгоритмы поведения в разнообразных жизненных ситуациях, формируют систему бытовых и онтологических ценностей. Образы литературных героев, ставших категориями национального сознания, сформированы литературой предшествующих столетий.
Схожую роль играла литература советского периода, в том числе социалистического реализма, ориентируя человека, лишённого революцией бытийных, онтологических опор (религиозных, культурных, социальных, правовых). В историческом пространстве она создала мифологию нового мира, новых культурных героев (Павел Корчагин, Алексей Турбин, Вихров и Грацианский из «Русского леса» Л. Леонова), объясняя бытийный смысл свершившихся исторических катаклизмов. Литература, создавая новую мифологию, ориентировала человека в историческом пространстве ХХ века, формировала духовные идеалы и противостояла их всё усиливающемуся карьеризму сталинской бюрократии, беззакониям, нарастающим репрессиям, ГУЛАГу. Литература создавала образ советского космоса и укореняла там человека, открывая перед ним смысл его исторического бытия. Можно говорить, что этот космос оказался непрочным, исторические цели недостижимыми, но именно писатели создали столь притягательный образ советского мира, что он стал национальной идеей огромной страны, мировой державы на протяжении десятилетий. Образ мира, созданного советской литературой, формировал идеал жизни, приближение к которому обусловило исторические цели нескольких советских поколений, чему способствовал, к примеру, жанр советского производственного или колхозного романа. И хотя этот идеал не был достигнут, он обладает несомненной ценностью, и можно ли от него с пренебрежением отвернуться нынешнему поколению, которое не смогло (пока не смогло?) выработать для себя и своих детей не то чтобы идеал, но хоть сколько-нибудь внятную историческую перспективу, которая не была бы связана с курсом иностранной валюты и ценой на нефть?