Кому-то, младым, но сметливо злым карьеристам, мы все и тогда казались людьми ненужными, лишними. Но вот миновало полвека, и от них, нелишних, ничего не осталось: иных уж нет, а те далече. А на вечер памяти Харитонова в Овальный зал Библиотеки иностранной литературы собралось на днях более ста человек из числа былых лишних: один заслуженнее, именитее другого. И каждый говорил о нём как о своём лучшем друге. Герой потому и герой, что в каждом оставляет частицу себя. На всю жизнь врезываясь в самые заветные воспоминания.
Мы познакомились с ним при поступлении в аспирантуру. Взглянули друг на друга набычившись: претендовали на одно место. До петушиных боёв, однако, не дошло; профессор Самарин вовремя добыл дополнительный «целевик». Обеспечив нам мгновенное сближение и дружбу на сорок четыре года.
Очевидное «избирательное сродство» – при всей разнице темпераментов. Всегда особо сближающее совпадение вкусов, уютное обследование забегаловок, нескончаемые разговоры русских мальчиков, взгретые не только сходными взглядами и общей приязнью. Помнится, я сказал тогда одному из «наших», увлечённому своей диссертацией о Прусте: «Да ладно тебе – Пруст, Пруст… Записать бы наши разговоры с Володей Харитоновым и Наташей Старостиной, то куда бы он, твой Пруст, подевался!»
Как-то заглянул ко мне на огонёк один известный пиит-переводчик – «посражаться в шахматы»: видимо, наш общий приятель Юра Кублановский, напев про меня что-то комплиментарное, забыл сообщить, что я всё-таки кандидат в мастера по этому делу, и сражаться с выгодой для себя в системе Союза писателей мог со мной только Женя Храмов. Но уходил он не шахматной побитостью удручённый. А тем, что уж очень всё во мне невпопад для него оказалось: и на немецкий-то я перевожу не кого-нибудь, а Константина Леонтьева, и статей о Личутине написал больше, чем о Битове с Ахмадулиной. «А как же вы тогда дружите с Володей Харитоновым?» – спросил он у вешалки с превеликим недоумением. Бацилла партийной организации и партийной литературы, казалось, понапрасну во время оное прививаемая, дождалась своего часа, вспыхнув ныне с остервенелою силой.
А мы дружили и дружим со «своими» вполне беспартийно. Воздавая литераторам по таланту, не конвоируя их по лагерям. Вспоминается в связи с этим один выпуклый эпизод.
В начале семидесятых было. Вышли мы из «Энциклопедии», где Володя служил после аспирантуры редактором, и двинулись по бульвару к метро. Отыскав по пути, разумеется, заветный подвальчик в глубине дворов, где за небольшую кучку смятых рублей и трёшек можно было добыть по бокалу настоящего армянского коньяка. Благословенные бывали в истории Отечества времена – сказал бы, верно, Веничка Ерофеев, двумя или тремя курсами наш старший товарищ. И так повеселев и взбодрившись, мы купили в начале бульвара свежий номер «Нового мира» и устроились на лавочке близ Чистого пруда. Володя наугад раскрыл бледно-голубую тетрадь, и взгляд его упал на текст, от которого расположенные к чуду глаза его загорелись. То были «Вологодские бухтины» Василия Белова, прочитанные мне им тут же вслух с необыкновенным артистизмом. Впрочем, слово «артистизм» тут нелепое, глупое: кто из артистов способен на адекватное чтение художественного произведения? (Недавно хранительница мурановского музея рассказала мне, как в те же, примерно семидесятые, приезжал к ним в имение артист Михаил Козаков – читать стихи, и кто-то из внуков Тютчева, местоблюстителей, вышел к ним, молодым сотрудницам, на кухню и в сердцах воскликнул: «Убил бы гада!»). Волшебство тут достигалось тем, что было удвоено или утроено мастерством словесника: Харитонов читал так, будто он, как Гоголь, сам сочинял на ходу историю про бедолагу-колхозника и шатуна-медведя, про их внезапную, после распри, дружбу, скреплённую, спасибо сельпо, старинным русским обычаем. Текст по мифологической своей насыщенности, может быть, из ключевых во всей русской литературе. И как был вовремя спущен с небес двум юным якобы западникам, чтобы не теряли связи с тем, без чего пусто жить, – со своим, близким, родным.
Далёкие, милые были… Словно драгоценные нити, пронизывающие жизнь, чтобы оборваться так внезапно и горько. Дай Бог, чтобы не навсегда.
Юрий АРХИПОВ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Открытое письмо
Литература
Открытое письмо
ВОЗВРАЩАЯСЬ К НАПЕЧАТАННОМУ
Открытое письмо петербургских переводчиков руководству Литфонда России
Уважаемые господа!
К вам обращаются петербургские переводчики, обеспокоенные судьбой Дома творчества писателей в Комарове. Снова и снова, с пугающим постоянством, распространяются тревожные вести о неблагополучном положении Дома творчества писателей в Комарове. Тем острее переживаем мы опасения за судьбу нашего давнего и любимого пристанища, чем радостнее восприняли мы недавнее открытие дома, после трёхлетнего простоя буквально спасённого от гибельного запустения.
Главная и бесспорная заслуга в возрождении дома принадлежит нынешнему директору – Ивану Николаевичу Овинцеву, чьи неутомимая энергия и подлинно творческая деятельность принесли очевидные для всякого непредвзятого взгляда практические результаты.
Трудно найти место, столь благоприятствующее литературному творчеству – в том числе работе над переводом иноязычных стихов и прозы. Необходимость сохранения высоких традиций отечественной переводческой школы настоятельно ставит вопрос о проведении различных конференций и семинаров, на которых мастера могли бы делиться опытом с теми, кто только вступает на переводческую стезю. Кроме того, на прошедшем в сентябре в Москве Первом Международном конгрессе переводчиков-славистов была высказана мысль о создании в России дома переводчика, где могли бы работать и переводчики русской литературы, приезжающие из разных стран. Именно в Комарове, где так живо ощущается связь современности с богатейшим наследием прошлого, для подобных встреч есть все условия.
Просим президиум Литфонда разобраться в сложившейся вокруг Дома творчества обстановке, оказать всемерную поддержку И.Н. Овинцеву и устранить препятствия, грозящие дальнейшему существованию комаровского дома.
Михаил АБУШИК, Виктор АНДРЕЕВ, Алла БОРИСОВА, Людмила БРИЛОВА, Ася БРОДОЦКАЯ, Владимир ВАСИЛЬЕВ, Лев ВЫСОЦКИЙ, Александра ГЛЕБОВСКАЯ, Николай ГОЛЬ, Александр ГУЗМАН, Ольга ДЕМИДОВА, Елена ДУНАЕВСКАЯ, Лев ЕФИМОВ, Лариса ЖИТКОВА, Нина ЖУТОВСКАЯ, Сергей ИСКЮЛЬ, Майя КВЯТКОВСКАЯ, Вера КОБЕЦ, Кирилл КОРКОНОСЕНКО, Наталья ЛЕБЕДЕВА, Олег МАЛЕВИЧ, Ольга МИКЛУХО-МАКЛАЙ, Вера РЕЗНИК, Наталия РОГОВСКАЯ, Ирина СЕНДЕРИХИНА, Наталия СОКОЛОВСКАЯ, Сергей СТЕПАНОВ, Сергей СУХАРЕВ, Михаил ТАРАСОВ, Татьяна ЧЕРНЫШЁВА