Балет отвечал нам благодарностью. Война знает массовые поездки балерин на фронт, их выступления перед бойцами. После Матильды Кшесинской, сначала открывшей за свой счёт мини-госпиталь, а потом закрывшей его по жадности, балерины значительно нравственно возросли. Отечественная война доказала.
Да, балет всегда кружил и кружит не только в центре сил – его партнёром может быть только сам этот центр. Всё иное – профанация. Когда народная ответственность имеет место, для существования классического танца во всей его полноте хватает законов. Когда иммунная система народа подорвана – взывать можно лишь к тому, кто может приказать.
Вчитываясь в законы, поправки, проекты, поправки к проектам и проекты к поправкам, я не мог избавиться от мысли: да, всё, кажется, хорошо, всё, кажется, предусмотрено для образовательных учреждений в области искусств, но! Есть маленькая фраза, которая не даёт спать спокойно: фраза о том, что вся их деятельность осуществляется в соответствии с федеральным законом.
Хорошо это? Кто бы спорил. Вот только на практике это означает, что, появись какая-нибудь «ювенальная» инициатива о недопустимости, например, «диктата» ранней профориентации, придётся учить детей хореографии тогда, когда уже будет поздно.
Выход есть. Поскольку указы президента имеют силу законов, нужные нам законы уже сейчас желательно слегка уточнить.
Во-первых, «перечень федеральных государственных образовательных учреждений высшего профессионального образования» из Указа № 1332 хорошо бы превратить в «перечень федеральных государственных образовательных учреждений среднего и высшего профессионального образования», поскольку отделить среднее образование от высшего, основное от специального в хореографии либо совсем нельзя, либо незачем.
Во-вторых, сам перечень наряду с двумя госуниверситетами и Бауманкой неплохо дополнить старейшими балетными школами России: Московской государственной академией хореографии и Академией русского балета имени А.Я. Вагановой.
Внесение их в список необходимо, и необходимо сейчас: особый статус станет основой особого отношения впредь. И основой правоприменительной практики. Необходимо оставить балетные академии эталонами образовательной и воспитательной среды, сохраняющей не только профессиональные кадры балета, но и как схему, на основе которой возможно полное возрождение традиционного для России образования. Они сегодня имеют все признаки научной школы, а о профессионализме наших танцовщиков кто не знает?
Известно: мы не только делаем ракеты и перекрыли Енисей!
Евгений МАЛИКОВ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Под музыку барокко
Танцкласс
Под музыку барокко
ПРЕМЬЕРА
Финский хореограф Йорма Эло – один из наиболее востребованных современных постановщиков в Старом и Новом Свете. Он имеет серьёзную классическую подготовку, включая Академию Русского балета им. А.Я. Вагановой, и авангардную среду обитания (Норвежский и Финский национальные балеты, Нидерландский театр танца, «Нью-Йорк Сити Балет»…). Такое нетипичное сочетание «льда и пламени» как нельзя лучше способствует оттачиванию особого «скандинавского стиля» в условиях европейского традиционализма и американской вседозволенности.
Для российской премьеры в Музыкальном театре им. Станиславского и Немировича-Данченко Й. Эло предложил одноактный балет «Затачивая до остроты» (Slice to Sharp), впервые поставленный четыре года назад в «Нью-Йорк Сити Балет». Уже хорошо! Обычно мы «повторяем зады» двадцатилетней и более давности.
Хореографические композиции и балеты Йормы Эло, как правило, не имеют литературного сюжета, это – пластическое отображение его представлений о музыке: «В своей работе я всегда исхожу из личностей танцовщиков и их восприятия музыки как основополагающего источника. Мне важно, чтобы мы соединились в нашем понимании музыкальной темы». В этом – содержательность и оригинальность его постановок, его хореографического языка.
Вслед за Иржи Килианом и другими представителями неоклассического направления Эло «ставит свои балеты на музыку, а не под музыку». Благодаря таланту хореографа, музыка становится зримой и оттого более эмоционально впечатляющей.
Для Москвы варяжский гость выбрал сдержанно-изящную музыку австрийского композитора и скрипача Генриха фон Бибера и знойную музыку венецианца Антонио Вивальди – ярких представителей европейского барокко. Лёд и пламень!
Музыкальная партитура представлена зрителю пластическими композициями шести исполнителей (К. Кротовой, А. Першенковой, Н. Сомовой, С. Мануйлова, Г. Смилевски, С. Чудина), которые своими телами-звуками «воссоздают» завораживающую музыку барокко. По замыслу хореографа, все танцовщики (и мужчины, и женщины) выступают на равных, ведь они – телесное воплощение звуков. Это требует от исполнителей не только виртуозной пластики, но и особой музыкальности, которая наполняет музыкой каждую клеточку их тела. И здесь равных Чудину нет, его тело, подобно хорошо настроенному инструменту, буквально «пропевает» любую ноту.
Звуки-телá не иллюстрируют музыку, а воссоздают её в пластической интерпретации хореографа, превращаясь в завораживающие музыкально-пластические образы, фантастические видения, которые способны вызывать восторг и умиление, смех и печаль, светлую грусть и щемящую тоску… Женщины-звуки то вдруг взмывают в рискованных поддержках, то парят в космической невесомости, то обвивают партнёров, образуя сюрреалистические пары, то вдруг начинают солировать… Льющиеся линии женских тел контрастируют с графически угловатыми «танцами рук» мужчин, отражая игру звуков, которая становится незабываемым зрелищем.
Кажущиеся хаотичными парадоксальные сочетания форм и образов на самом деле тщательно выстроены на основе гармонии звуков.
Думаю, что замечания некоторых зарубежных и отечественных критиков в адрес Й. Эло о заимствованиях у И. Килиана и У. Форсайта не более чем надуманный словесный штамп, отражающий стереотип восприятия. Влияние – да, заимствования – нет.
В отличие от насыщенного «энергетического движения» Форсайта, плавно перетекающего от «бури и натиска» к медленному продвижению по едва намеченному пути к скульптурному замиранию поз хореография Эло более рефлексивна и контрапунктна, что создаёт магию особой, присущей только ему пластической полифонии. Форсайта в последние годы больше интересуют идеи («Танец – благодатное поле для деятельности»), а Эло – эмоции (лёд и пламень!).