Через неделю выяснилось, что зрело там народное недовольство снизу. Переборщил немного Борис Львович с поливкой, и все будущие огурцы на этаж вниз стекли и там уже взошли, наверное. Потому что соседи точно взошли и долго в дверь звонили, но Борис Львович с Леной затаились на два дня и даже телефон не брали. Хотя Лена шёпотом все эти дни громко ругалась. Говорила, что, если Борис Львович не может, не куя, пусть едет в свою кузню и куёт там, а не огурцы малосольные выращивает, тем более под ванной. И что его надо сдать в одну знаменитую клинику с жёлтыми стенами, где из него сделают человека.
Борис Львович на это отвечал, что человеком его сделали мама с папой около пятидесяти лет назад, хотя, как они потом признались, больше им хотелось котёночка, поэтому и назвали Борисом. Но выращивать малосольные огурцы он больше не будет, если первый раз не получилось. Он вообще больше ничего выращивать не будет, потому что человек интеллигентный. Он ведь даже хама трамвайного к порядку призвать не может, только «Камасутру» цитирует. Хам на него матом, а Борис Львович в ответ на нефритовый жезл посылает. А если хам «Камасутру» не читал и не знает, где этот жезл находится, то Борис Львович и показать может, ему стесняться нечего, при его-то красоте.
Такая вот интересная личность мой бывший друг Борис Львович. Почему бывший? А он как этот рассказик прочитал, сразу и меня на нефритовый стержень послал. Но я не обиделся. В России писатели всегда трудно жили, от этого и умирали часто. Толстой уже умер, Чехов, Горький… А Борис Львович меня, надеюсь, простит и оградку мне потом скуёт. Или нож, рыбу резать. Он ведь не может, не куя…
Илья КРИШТУЛ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Выдержанный Егор
Клуб 12 стульев
Выдержанный Егор
РЕТРО
Исполнилось 80 лет со дня рождения писателя Евгения ШАТЬКО. Он был постоянным автором «Клуба 12 стульев» и самым титулованным – единственный, кто стал трижды лауреатом премии «Золотой телёнок». Предлагаемый рассказ впервые был опубликован на 16-й странице сорок лет назад.
Молодой автор написал рассказ:
«Сквозь навернувшиеся слёзы Егор прочитал телеграмму: «Дедушка помер. Приезжай похороны. Тётя Настя».
Егор не выдержал и тоже заплакал. Грудь закололо слева, труднее стало дышать. Егор равнодушно глянул на широкие бёдра молодой жены и безучастно подумал: «Ни к чему это сейчас…» – и вдруг всхлипнул:
– Эх, дедушка, куда ж ты! Как же это ты… энтропировался?»
Автор принёс рассказ в газету. Редактор прочитал, вздохнул и сказал:
– Крепко. И где нужно – остро! Но не ощущается победы жизни над смертью! Поработайте ещё над похоронами! Слёзы где-то выпадают из общего мужественного стиля рассказа. Закололо слева – ненужный намёк на что-то! А широкие бёдра выпирают из рассказа. Постарайтесь их сузить. Приглушите их.
Автор унёс рассказ и ещё поработал над ним, учитывая критику. Получилось так:
«Сквозь навёртывавшиеся на глаза слёзы радости Егор прочитал телеграмму: «Дедушка чуть не помер. Приезжай, может быть, всё-таки состоятся похороны. Тётя Настя».
Егор не выдержал, но и не заплакал. Грудь вдруг закололо справа, дышать стало трудно и вместе с тем легко. Егор равнодушно поглядел на узкие бёдра жены и радостно всхлипнул:
– Долгой тебе жизни, дедушка!»
Редактор прочитал рассказ и сказал:
– Интересно, свежо! Закололо справа – лучше, чем слева, но покрутите ещё! Похороны надо усмешнить. А бёдра у вас так и не получились. Уберите их.
Автор поработал ещё и принёс окончательный вариант рассказа:
«Сквозь навернувшуюся на лицо улыбку Егор прочитал телеграмму:
«Дедушка жив-здоров. Похороны не состоятся. Приезжай золотую свадьбу. Тётя Настя».
Егор не выдержал и засмеялся. От смеха закололо не слева и не справа, а прямо в середине. Он тупо поглядел на обыкновенные, не широкие и не узкие бёдра жены и подумал:
«Эх, дедушка, тебя бы на моё место!..»
Евгений ШАТЬКО
Прокомментировать>>>