За комментариями мы обратились к одному из организаторов фестиваля Эрику Брегису.
– Чем отличается отношение к книге на Бу!фесте, традиционной книжной ярмарке и в книжном магазине? И почему так происходит?
– Конечно, отличается! Это отличие определяется самой философией фестиваля. Сюда приходят люди с креативным складом ума – художники, дизайнеры, поэты, музыканты. И их в первую очередь привлекает необычность книг как по оформлению, так и по содержанию. Порой сложно приходится тем, кто издаёт книги для чтения, в отличие от большинства других участников, работающих над книгами для любования. Возникает новая задача: свести воедино три редко соседствующие ипостаси книги – развлечение для ума, пища для души и радость для глаза. Пожалуй, это всему книгоизданию пойдёт на пользу, поскольку такие книги могут органично уживаться и с фантбоевиками на полках книжных магазинов, и с артобъектами на неформальных фестивалях.
– Можно ли сказать, что фестиваль – некое пространство, в котором книга является лишь одним из атрибутов радостной жизни наряду с побрякушками, шуточными фальшобложками, остроумными надписями на стендах?..
– С некоторой натяжкой можно. Не сегодня книга стала частью андеграундной культуры, и трудно сказать, что когда-то было на передовой: книги, музыка или атрибутика. Да и нет желания проводить расследование. Главное, что именно на Бу!фесте всё это вместе работает на общую концепцию.
– Что общего у издателей, участвующих в Бу!фесте?
– Однозначно – упор на культуру Книги.
– Какие книги пользуются там особым вниманием публики?
– Тут, конечно, надо разделить представленные на фестивале книги на две категории: для чтения и для созерцания. Книг для чтения было довольно мало, на что организаторы уже обратили внимание. Связано это с малым подготовительным периодом – издательствам в отличие от художников-одиночек необходимо больше времени на раскачку и принятие решения. При подготовке следующих фестивалей этот прокол будет учтён обязательно.
Ольга ШАТОХИНА
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Своевременная опера
Искусство
Своевременная опера
ДАТА
2011 год для «Новой оперы» и её поклонников вдвойне юбилейный. 19 января, в Крещение, исполнилось бы 65 лет основателю театра Евгению Колобову, ушедшему из жизни в 2003 году, а 22 марта созданный им коллектив отметил 20-летие. О творческой судьбе театра и его создателя рассказывает дочь маэстро.
Евгения Колобова можно сравнить с кометой: настолько внезапно он озарил своим искусством музыкальный небосклон и настолько же внезапно исчез с него, но полёт этот был ярок и прекрасен. С чего всё началось? Пусть отец сам расскажет: «Каждый выбирает свою судьбу. Точнее, судьба выбирает каждого из нас. Когда она меня выбрала? Может быть, тогда, когда мои родители, родом из вятского села Буйское, отец – военнослужащий, мать – домохозяйка, переехали в Петербург? Я родился в доме по улице Гангутская, или Рыночная, в котором когда-то собирались все деятели – созидатели Серебряного века, его посещала Анна Ахматова. Потом я узнал, что наш двор – угловой с Соляным переулком, д. 6, куда привезли семилетнего Петю Чайковского из Воткинска. И буквально в квартале – Училище правоведения, где выросли великие деятели русской культуры. В музыку я попал случайно. Мой отец ходил на работу мимо Хорового училища Ленинградской капеллы и однажды увидел объявление о том, что набирают мальчиков в начальные классы, конкурс был 600 заявлений на 25 мест, и я прошёл. Что я понимал тогда? Все во дворе в футбол играли, а я – на рояле гаммы. Но в училище была особая атмосфера. По сей день вспоминаю нашего директора Роберта Игнатьевича Совейко. Это он нам, мальчишкам, «зарубил на носу», что «есть три святые вещи: Музыка, Родители, Родина», с этим я и живу.
В 17 лет, окончив хоровое училище, я взял чемодан и уехал за две тысячи километров от Летнего сада в Свердловск к замечательному профессору Марку Израилевичу Паверману. Профессионал высочайшего уровня, лауреат первого Всесоюзного конкурса дирижёров в 1938 году, когда вместе с ним победителями стали такие титаны музыки, как Мравинский и Рахлин, он был блестящий эрудит и душевно тонкий, благородный человек».