Потом его он больше не встречал –
Война людей решительно разводит...
«Но как старик на паренька
походит!..»
В нём фронтовик солдата узнавал.
И он отцу солдата всё сказал,
Потом солгал – хоть лгать
не приходилось,
Что видел его после...
И светились
Надеждою усталые глаза.
– Так, значит,
видел сына каждый день? –
С его лица сходила тут же тень.
– Так, значит,
сын мой, как и ты, герой? –
И он касался ордена рукой.
...И с той поры немало лет прошло,
Но каждою цветущею весною,
Став ниже ростом,
Старик приходит в тот же день
в село
И в дверь стучит иссохшею рукою,
И, взглядом быстрым
горницу окинув,
Он снова обращается к мужчине:
– Так, значит, видел?..
Значит, сын – герой?
– Да, да, отец... –
ответит фронтовик
(И воцарится трудное молчанье),
И всё глядит на старика с печалью,
И видит, как его светлеет лик.
Поговорит и наберётся сил,
И вновь пойдёт неспешными
шагами...
И повторяют губы его сами:
«Он седину мою не осрамил...»
Перевод И. САВЕЛЬЕВА
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии:
Пилотка
Многоязыкая лира России
Пилотка
ПРОЗА УДМУРТИИ
Егор ЗАГРЕБИН
С войны старший брат Семён вернулся после Победы. Мы с сестрой как раз собирали свои школьные сумки. Вдруг кто-то постучал в дверь и на пороге вырос коренастый, в солдатской шинели парень.
– Сынок! – с певучим возгласом бросилась мать к вошедшему.
Мать от счастья плачет. Сестра крутится вокруг брата – гостинцев ждёт. А я, стесняясь, убежал за печку. Как-то растерялся, я же его совсем не помнил.
Мать вскоре подвела меня к брату. Он тут же протянул мне сладкую мармеладную конфетку. Только после этого я без боязни стал смотреть на брата. Вот он достал из потёртой солдатской котомки тёплую шерстяную шаль, развернул её и осторожно накинул на плечи матери – носи, мол, мама, не зная ни болезней, ни старости…
Сестре подарил большой отрез шёлковой, золотистого цвета ткани. Говорит ей: «Красивое платье сошьём».
«А что же мне, что привёз?» – гадаю про себя, смотрю на брата. И меня не забыл. Что-то опять достаёт из котомки. Ни на что не похожее. Это не хлеб и не конфета.
– Это губная гармошка. На фронте немцы веселились, а теперь, братишка, ты играй! – сказал старший брат, вручая мне свой подарок.
Как веселятся немецкие солдаты, я уже видел в кино. Прижав гармошку к губам, дую и вожу её туда-сюда. «Ина-кыр, ина-кыр!» – играет она. Дед, сосед, не успел зайти в дом, стал приплясывать. И мать, и сестру, и брата плясать заставил.
Во время пляски медали на гимнастёрке брата зазвенели. Ой, сколько их! Блестят одна красивее другой. Даже не понял, как, смотря на медали, перестал играть. Плясуны расселись вокруг брата. С восторженной детской гордостью я наблюдал и слушал. Брат мой Семён невысокого роста, руки-ноги не такие уж богатырские, но в рукопашной, по его словам, ни один немец не смог даже ранить его штыком.
Мне захотелось быть таким же сильным и бесстрашным, как он. Чтоб не бояться никакого Жирного Вени с Лёхой Оглоблей. Я знаю: они, как и я, завтра в первый раз пойдут в школу. Наверняка они и в школе, как возле деревенского пруда, будут такими же нахальными. Думают, что пруд только для них. Не дают купаться. «Принеси, – говорят, – картошку, огурцы, морковь». Если не приношу, кричат: иди купайся за огородом, в своём лягушатнике! И я, конечно, злюсь, но терплю. На соседней улице парней больше. Когда я один, Лёха Оглобля очень геройствует. Э, дать бы ему по лбу – да сам боюсь. Когда я так размышлял, брат Семён надел на мою голову прошедшую с ним в боях пилотку.
– Носи, братишка! Будь настоящим солдатом. Расти сильным, смелым и умным!
Я, осчастливленный таким подарком и словами брата, примерил пилотку и выпалил:
– Не потеряю, брат!
На следующее утро, когда мы с сестрой шли в школу, из-за кустов вышли Жирный Веня и Лёха Оглобля. Захотели отобрать пилотку. Но хотя моя сестра только на два года старше меня, не испугалась, как коршун налетела на них. Жирный Веня и Лёха Оглобля убежали.
И во время уроков вели себя чересчур… То Маню, которая живёт на нашей улице, за волосы дёрнут, то вдруг ни с того ни с сего начинают смеяться. И учительницу даже не слушают.