Спустя годы, когда Виктор окончил Московский институт культуры и отслужил в армии, «случайность» его попадания на радио аукнулась из отроческих лет. Трухан узнаёт от редактора радио Татьяны Фёдоровой, которая и организовывала интервью с ним, 14-летним, что той же детской редакции срочно требуется нештатный ассистент. Беседовать пришлось с главным режиссёром детской редакции Николаем Литвиновым, голос которого каждый день Виктор слышал из радиоприёмника. Через несколько дней ему предложили работу в штате Всесоюзного радио. И не в качестве ассистента, а сразу режиссёром-постановщиком. 23-летний выпускник Института культуры невольно установил своеобразный «рекорд» трудоустройства в Комитет по телевидению и радиовещанию СССР, так как в эту структуру в столь молодом возрасте штатным режиссёром взять не могли «по определению», даже по большому знакомству. Литвинов спросил коротко: «Сможешь?» Трухан ответил: «Смогу, Николай Владимирович! Уж если по полученной специальности с самодеятельными артистами могу работать, то с профессиональными – и подавно».
ТАНГО ДЛЯ ИНОЙ ЭПОХИ
В работе с актёрами выработал принцип сводить перед микрофоном «огонь и пламень» и… не мешать. Правило это раскрывает уникальные возможности актёрского самовыражения – опять-таки благодаря специфике радио. И Трухан, судя по диапазону задействованных им артистических амплуа, прекрасно это правило воплощает, притягивая к себе всё новых и новых исполнителей и выстраивая в итоге полноценный «театр слова», а не комбинацию крикливых заставок и разорванных реплик, что стало практиковаться в ряде новых аудиопостановок.
В многосерийном радиоспектакле «Преступление и наказание» обладатель напористого голоса, звучащего на многих телеканалах, ленкомовец Сергей Чонишвили оказался почти неузнаваем в роли Раскольникова, выдавая порой «смоктуновские» интонации, – особенно в дуэте с Ч. Хаматовой (Соня). Примечательно, как Трухан органично вписал музыку в ткань спектакля: она не оглушает, а помогает, сохраняя всю собственную самоценность, раскрыть каждый поворот сюжета. Известный композитор Шандор Каллош, которого Трухан научился понимать с «полузвука», предложил ему в трактовке кульминационных сцен с Раскольниковым «танго бесов». Непосвящённые в замысел трактовки сразу усомнятся в ценности находки: в эпоху Достоевского об этом танце никто и слыхом не слыхивал. Однако музыка прозвучала так действенно, что невольно вовлекла в свою «воронку» и исполнителя роли от Автора – маститого Л. Кулагина, который при дьявольских звуках вынужден был уступить своё место именно музыке.
ТВОРЧЕСКИЕ РЕКОРДЫ VOX RECORDS
В 1992 году, после фактического развала Всесоюзного радио, В. Трухан с супругой организовал фирму Vox records. Писали рекламные ролики, коммерческие программы – надо было выжить. Но желание записать спектакль не оставляло. И в 1999 году он записывает на свои средства(!) «Ночь перед Рождеством» с феерическим составом актёров: Евгений Весник, Вячеслав Невинный, Лев Дуров, Дмитрий Назаров, Авангард Леонтьев, Александр Леньков, Ирина Муравьёва, Алина Покровская… А ведь это было время, когда радиоспектакли просто исчезали как жанр. Чтобы сохранить традиции радиотеатра, в 2000 году Трухан и создаёт «Некоммерческое учреждение культуры «Слово», а студия Vox records, организованная им ранее, органично влилась в это учреждение.
Его старания не прошли даром: записанное совсем скоро зазвучало на волнах «Радио России». Более 150 часов общего хронометража, десятки спектаклей, в том числе новаторские для начала 90-х годов постановочные программы «Благовест» и «Евангельские чтения» на его счету. Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям заметило и оценило режиссёра; его коллектив стал получать от государства поддержку. Теперь их детище не узнать: студия стала полнокровным звукозаписывающим предприятием, куда нестыдно пригласить самых-самых…
В настоящее время друзьям и партнёрам студии позавидует любая труппа: с Труханом сотрудничают Олег Табаков, Вячеслав Шалевич, Аристарх Ливанов, Виктор Татарский и многие другие. Среди крупных его проектов последних лет особо выделяются «Борис Годунов» Пушкина и гётевский «Фауст», трагедии, за воплощение которых режиссёры драматических театров берутся нечасто, а на радио за последнее время – это, пожалуй, вообще первые инсценировки, сделанные по сериальному принципу, с максимальным приближением к первоисточнику.
За более чем семнадцать лет работы создана блистательная фонотека по произведениям от Тургенева до Астафьева, Василя Быкова и Искандера, от Салтыкова-Щедрина до Булгакова и Ильфа и Петрова, от Гауфа и П. Трэверс до А. Барто и С. Михалкова, от Э. По, Диккенса до Рея Брэдбери. Такая игра стоит свеч.
Алексей ГОЛЯКОВ
Статья опубликована :
№31 (6333) (2011-08-03) 1
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии:
Виталий МАНСКИЙ: «Мы находимся на «Титанике», который дал течь…»
Двенадцать рассерженных режиссёров
Виталий МАНСКИЙ: «Мы находимся на «Титанике», который дал течь…»
Рубрику ведёт Леонид ПАВЛЮЧИК
«ЛГ» продолжает цикл «Двенадцать рассерженных режиссёров», начатый беседой с генеральным директором киноконцерна «Мосфильм» Кареном Шахназаровым. В разговоре уже приняли участие Николай Досталь, Сергей Соловьёв, Вадим Абдрашитов, Юрий Кара, Владимир Хотиненко. Сегодня о болевых точках российского кино и острых проблемах нашей жизни размышляет известный кинодокументалист, президент фестиваля «Артдокфест» и Национальной премии неигрового кино «Лавр», заместитель председателя КиноСоюза Виталий МАНСКИЙ.
– Виталий Всеволодович, вы едва ли не главный специалист по документальному кино в России. Скажите, неигровой кинематограф в России всё ещё жив или он, скорее, мёртв?
– Документальное кино существует сегодня в ситуации катастрофы. Абсолютной катастрофы. Мы, образно говоря, находимся на «Титанике», который уже расколот, дал течь. Но катастрофа – это не всегда неизбежная смерть. Есть шлюпки, спасательные круги, обломки мачт, и ещё можно попытаться доплыть до берега…
О НЕИЗВЕСТНОЙ ЗЕМЛЕ, ДАРМОВОМ МИЛЛИОНЕ И ЦЕНЕ ПОКРАСКИ ЗАБОРА
– А в чём вы видите катастрофизм положения?
– Его приметы видны во всём. А главное – в том, что у документального кино нет сколько-нибудь устоявшихся коммуникаций со зрителем, оно практически исчезло из культурного обихода – его нет в прокате, на телевидении, на DVD, в Интернете… Документальное кино сегодня – это терра инкогнита, неизвестная земля.
– Но на телевидении полно проектов, которые гордо именуются документальными фильмами, их смотрят миллионы зрителей…
– В своём большинстве эта продукция никакого отношения к кино не имеет. Телевидение украло у документального кинематографа имя, бренд и присвоило его своим многочисленным телепередачам, которые зачастую делаются по одному трафарету. И зритель, смотря эти бесконечные телепередачи, даже не догадывается, что в стране живут и работают Виктор Косаковский, Сергей Дворцевой, Александр Расторгуев, Марина Разбежкина и другие мастера документального кино, которые, правда, либо один за другим эмигрируют в игровое кино, либо в расцвете лет и таланта уходят из жизни, как Саша Малинин, либо, как Сергей Лозница, Марина Голдовская, уезжают из России и приносят славу другим странам и кинематографиям…
– А каковы, кстати, позиции нашего документального кино на международном уровне?
– Всё то же ощущение глобальной катастрофы. Когда ещё лет 10–20 назад мы приезжали на главные международные кинофестивали документального кино, то появлялись мы там в атмосфере такого всеобщего ажиотажа, который сопутствует приезду сборной Бразилии на чемпионат мира по футболу. Мы же знаем: если бразильцы даже проигрывают, то они всё равно остаются бразильцами. Так и мы. Приезжали, имея две-три картины в конкурсе (две – это если год был неудачный), плюс обязательно фильмы в панорамах, ретроспективах… Словом, русские приехали! А уезжали мы всегда с призами. Обмывание трофеев было неизменной традицией. А нынче мы уже много лет на большие фестивали документального кино вообще не попадаем. В лучшем случае появляются одна-две картины в год, которые имеют международный резонанс.