И были им по-взрослому верны.
Мир новым стал, а губы пахли дымом,
Ведь из снарядных кружек пили мы.
……………………………………………….
Вновь сердцу от несносной жажды
трудно.
Былое почему-то всё видней,
Когда смотрю на радостных детей, –
Но ничего я не верну оттуда.
***
Окруженцу-солдату
Нет ещё двадцати.
Он стыдился в ту хату,
Чтоб напиться, войти.
У чужого порога,
У туманной зари
Все к нему, будто к Богу, –
И малыш, и старик.
Но смотрел виновато
И взахлёб из ковша
Он по праву солдата
Пил – святая душа.
Пусть ещё преисподней
Видеть здесь не дано, –
Ковш и медный, и полный,
Но… свинцовое дно.
***
Чёрный ворон, белый лебедь –
Далеко вам до родни.
То мой взгляд от ночи слепнет,
То в него глядятся дни.
Чёрный ворон, белый лебедь –
Смертность жизни я постиг.
И с меня то маску лепят,
То духовно светлый лик.
Чёрный ворон, белый лебедь –
Кто сильней из вас двоих?
Но один мне руки скрестит,
А второй – разнимет их.
Чёрный ворон, белый лебедь –
Всё во сне, как наяву…
Ворон душу не заденет, –
Ею с лебедем живу.
***
Знойно. И только ль жара виновата?
Так незаметно сгущается смог…
Я бы уехал отсюда куда-то
Или ушёл, если б всё-таки мог.
Хоть ты направо ступи, хоть налево,
Но отдалиться никак не могу, –
Не отпускает суровое дело,
Перед которым я вечно в долгу.
Любит ведь город свою дисциплину,
Вот и меня уже к ней приучил.
Если б не ветер взъерошенный – в спину,
Кто бы меня от безволья лечил?
Но и желание это нелепо,
Да и лечения лучше б не знать…
Мне бы со стога глядеть в это небо,
Мне бы в мерцаниях звёзды считать.
Пусть и летать мне уже не придётся,
Но не поддамся и этой беде…
Лилии белое-белое солнце
Вновь расплескалось в озёрной воде.
***
А может, там и есть тот берег,
Где сонно чмокает река
В туманах тех студёно-серых,
Где бархатистость лозняка?
А может, там, где всё ж невольно
Светлеет даль?.. А может, там,
Где беспредельное раздолье
И половодью, и плотам?
А может, там, где повороты
Путь упрощают?.. Может, там,
Где открываются широты
И виадукам, и мостам?
А может, там, где и спросонья
Со мной зашепчутся кусты,
Где радость встретится сегодня,
А может, ты? А может, ты?
На свете есть такие выси,
Куда не каждому взойти.
А ты явись и улыбнись мне,
И всё душой озолоти.
***
Сосны, золотистые с утра.
А в глазах моих светло от сини.
Чувствую, что вот она, пора
Быть свободным, праздничным
и сильным.
Прошлое травой не поросло,
Хоть и от него не отказаться…
Скривленное месяца чело
Вновь напомнит мне христопродавца.
Лишь услышу шорохи осин,
Зазвенят и сребреники эти…
И один ли некий сукин сын
Продавал за звон такой же меди?
Все обиды – в памяти костёр!
Ссорюсь с безвозвратными годами…
Развернув свой бронзовый шатёр,
Дуб бубнит бессонно желудями.
В душу эхом жёлуди стучат,
Да сказать хочу совсем не то я:
Много есть предательских утрат,
Но у жизни время – золотое!
Перевод Изяслава КОТЛЯРОВА
Статья опубликована :
№34 (6335) (2011-08-31) 5
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Симфония павловопосадских шалей
Совместный проект "ЛАД"
Симфония павловопосадских шалей
ПРЕМИЯ СОЮЗНОГО ГОСУДАРСТВА
«Наследие» – так называется коллекция шалей, выдвинутая на соискание премии Союзного государства за 2011–2012 годы. Коллекция стала результатом совместной работы творческого коллектива Павловопосадской платочной мануфактуры.
Название коллекции отражает не только суть павловопосадского промысла, но назначение самой премии: сохранять то лучшее в культуре, что было создано нашими народами, национальную корневую систему, приумножать народные обычаи, традиции и ремёсла. Коллектив предприятия всегда трепетно и бережно относился к своим корням и традициям, сохраняя и передавая из поколения в поколение профессиональные знания, опыт и представления о прекрасном. Павловопосадские мастера создали тот бренд, с которым у миллионов людей во всём мире ассоциируется русское традиционное искусство. Для воссоздания некоторых шалей, вошедших в коллекцию, в фондах различных музеев была проведена огромная исследовательская работа. Кроме того, анализируя и творчески перерабатывая рисунки старинных набивных шалей, художники в своих работах добились современного звучания, актуального для нынешней моды. Именно поэтому представители министерств культуры Беларуси и России, проводившие отбор произведений искусства для участия в конкурсе, не смогли пройти мимо павловопосадских шалей.
Традиция промысла не только в сохранении художественной тематики платочного рисунка, но и в самом производстве: за более чем двести лет существования промысла технология изготовления платка не сильно изменилась. Правда, трафареты в виде деревянных баклуш заменили многокрасочные машины, а вот кисейную бахрому до сих пор вяжут руками посадские мастерицы.
В коллекции нашла отражение и общность российской и белорусской культур: художница Валерия Фадеева, платок которой тоже участвует в этой коллекции, рассказала, что его название возникло уже после чёрно-белого исполнения основного узора, И вдруг по радио она услышала песню Ядвиги Поплавской и Александра Тихановича «Малиновка». Ассоциация не только помогла найти название, но и цветовую гамму для рисунка платка. Всего в коллекции около сотни различных изделий: платков, шалей и шарфов, изготовленных из натуральной шерстяной и шёлковой ткани: «Русь» Ирины Дадоновой, «Лето в Павлове» Татьяны Сухаревской, «Испанка» Виктора Зубрицкого, являющегося главным художником фабрики, и многие другие. Сама традиция называть платок появилась сравнительно недавно, лет десять назад, когда возникла идея выставочной деятельности и создания выездных коллекций. Последний раз «Наследие» выставлялось на фестивале «Славянский базар в Витебске», где художники уже получили свою порцию восхищения. Документальное подтверждение признания павловопосадским мастерам привезли прямо на фабрику: из рук заместителя Государственного секретаря – члена Постоянного Комитета Союзного государства Ивана Бамбизы они получили Специальные дипломы номинантов.
Ольга КУЗНЕЦОВА
Статья опубликована :
№34 (6335) (2011-08-31) 5
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Огнестрельное имя – Сергей
Портфель "ЛГ"
Огнестрельное имя – Сергей
Лариса ВАСИЛЬЕВА
В августе этого года ему исполнилось девяносто. И как не представляю себе Сергея Орлова отсутствующим в земной жизни, так и не вижу его согбенным, седым, беззубым старцем с палочкой. Думаю, со смертью были у него особые отношения: трижды она подходила к нему на фронте, в танке, и много раз на операционных столах, где его по частям собирали. Он ей не нравился? Как вообще он мог кому-то не нравиться? Не понимаю. Впрочем, у смерти свои законы и понятия. Она ведь всего лишь другая мера жизни, неслучайно в словах «смерть» и «мера» общая корневая система. И умер он не как все: сел в машину ехать куда-то – и улетел.