Но вот что любопытно - не знаю, входило ли это в планы создателей фильма, - есть в нём и неожиданные обертона. В постмодернистском угаре "Шпион" получился отчасти лентой "большого стиля", создан мощный привлекательный образ коммунистической столицы. Один из главных чекистов в исполнении Фёдора Бондарчука вызывает симпатию, в начале фильма он испугал брезгливо-презрительным выражением лица, как будто принесённым из фильмов про олигархов с его участием, но потом, как раньше говорили, всё-таки создал убедительный образ коммуниста, беззаветно преданного родине. Его юный подчинённый Егор Дорин (актёр Данила Козловский временами, кажется, играя роль, несколько придуривается), но тоже хорош, хоть и глуповат. Удивил Берия! Тонкий и глубокий актёр Сергей Газаров сломал многолетний штамп исполнения роли Лаврентия Павловича, у него это не кровавый палач, развратный подонок в пенсне, а просто крупный государственный деятель. Вспомнилось не к месту, что в конце 38-го Берия прекратил ежовщину, выпустил на свободу и реабилитировал сотни тысяч невинно осуждённых[?] После того, что натворил в фильме Дорин, изуродовав коллег, ожидалось, что сталинский сатрап лично расстреляет нахала, но он его даже не арестовывает, а просто увольняет из органов ("Нам истерики не нужны!"), а потом возвращает и даёт секретное задание. Последнюю краску человеколюбия будущему руководителю атомного проекта подарил сценарист - у Акунина менее сентиментальный финал.
И вот чего я совсем не ожидал от студии "Три Тэ", сделавшей очередной фильм по Акунину[?] В её послужном списке уже есть "Статский советник" и "Турецкий гамбит", но и, не забывайте, "Утомлённые солнцем-2". Помните, каким монстром предстал там Сталин? А здесь? Совсем не монстр, напротив - монумент. Круче Михаила Геловани в фильме Чиаурели "Падение Берлина". Оставим в стороне тот текст, что вынужден говорить прекрасный острохарактерный актёр Михаил Филиппов, играющий Сталина, но, кроме смеха, на самом верхнем этаже самого высокого здания Москвы предстал величественный образ. Внешне. Вождь не дрогнул, когда фашист Коган-Вассер (своей фирменной глумливой улыбочкой его наградил талантливый Владимир Епифанцев) наставил на него ручку-пистолет, не юркнул под стол, как можно было бы ожидать, учитывая нынешние веяния, а остался стоять неколебимо, возвышаясь над великим прекрасным городом. Между небом и страной. Не зря один из слушателей в эфире "Эха Москвы" обвинил режиссёра в сталинизме. Эстетика фильма вступила в непримиримое противоречие с его идеологией. На поверхности - антисоветчина, а в подкорке - тоска по утраченному величию.
Вот такие странные парадоксы случаются, когда Григорий Чхартишвили берётся за эпоху Иосифа Джугашвили, а экранизируется она на студии Никиты Михалкова, сильно проштрафившегося перед последним.
Александр КОНДРАШОВ
Обсудить на форуме
Подсмотрев подслушанное
Подсмотрев подслушанное
ПРЕМЬЕРА
Когда нет пьесы, занимаются "новаторством"
Зачем же мы пришли смотреть на людей, которые ничего не хотят и не могут сказать, которым сказать-то и нечего?
Анна ЧУЖКОВА