Набросок птичьей стайки,
Абстрактно изломанные ветки,
Покачиваясь, отпугнут облако.
А ночью -
Распадающееся на дольки полнолуние.
Прекрасная возможность наблюдать
И не думать ни о чём.
***
Косноязычием
как козырем - одним махом -
побивать
своё красноречие.
Одичавшее одиночество
приструнить,
растянуть шкурой
на беспристрастном солнце
сушиться.
Извлечь, как корень,
отчество из отечества.
Вспомнить все
чудачества,
с детства и отрочества
въевшиеся под кожу.
Соблюсти закон
качества,
перетекающего в электричество.
Вывести саму себя
за левую руку
правой рукой,
как формулу творчества,
сухой - из реки речи.
Радостно пялясь на яблоко,
говорить слова,
выбиваясь из графика
двуязычия.
До одурения снова и снова влюбляясь
И впадая, впадая, впадая
в становящееся всё запретнее и запретнее,
озверевшее, зачерствевшее,
полоумное, несравненное
русскоязычество.
Владимир ГОЛОВИН
Родился в 1955 году в Тбилиси. Окончил отделение журналистики Тбилисского университета. Печататься начал в газетах "Вечерний Тбилиси", "Молодёжь Грузии" и "Заря Востока". Побывал в горячих точках, являлся собкором на Ближнем Востоке российской "Общей газеты". В 2006-2011 годах - главный редактор самой многотиражной русскоязычной газеты Грузии "Головинский проспект". Публиковался в местных и зарубежных литературных изданиях. Автор поэтического сборника "По улице воспоминаний".
***
Я выйду из подъезда. Как всегда,
куплю в киоске пачку сигарет.
И поспешу в метро, где поезда
ритмично полосуют тень и свет.
Опаздывая, перейду на бег,
найду в кармане проездной билет.
И тут навстречу выйдет человек
И улыбнётся: "Ты ли? Сколько лет!.."
И мы застынем с ним на мостовой,
и давние припомним времена,
и будем называть наперебой
живущих и ушедших имена.
Конечно, будем говорить на "ты",
твердить, что мир ушедший был неплох.
Его полузнакомые черты -
как отзвуки утерянных эпох.
Об очень многом недоговорив,
не удивимся, что в ушах навяз
тот давний, очень простенький мотив,
ценившийся когда-то больше фраз.
Расстанемся. Я помашу рукой.
И мы растаем с ним в заботах дня.
Я буду вспоминать, кто он такой.
А он - пытаться опознать меня.
***
Вчера мы убивали время.
Оно сжималось, но ползло,
задерживаясь рядом с теми,
кто помнит и добро, и зло.
Оно старалось растянуться
и поворачивало вспять.
И было мудрым, как Конфуций,
пытаясь кое-что замять.
Желая спрятаться от боли,
корёжилось в руках невежд.
И растворялось в алкоголе
воспоминаний и надежд.
А мы его то прославляли,
то унижали свысока.
И видели в себе едва ли
сынов Ивана-дурака.
О том, что время изменили,
кричали мы на площадях.
И били его, били, били[?]
Не понимая, не щадя.
Путь в завтра, выстраданный всеми,
сегодня ищем днём с огнём.
Вчера мы убивали время.
Теперь в безвременье живём.