Вообще московский круг общения Толстого поражает необычайной широтой и разнообразием. В перечне посетителей дома в Хамовниках, приведённом в книге, фигурируют: мальчик-нищий, балаганные актёры, "гимназист, беседующий с Толстым о половой жизни", революционер, духовное лицо, предводитель дворянства, студенты, "дама южного типа", семинаристы, гимназистка, влюблённая в писателя[?] Это - кроме коллег-литераторов (Короленко, Горький, Гаршин, Лесков, Бунин, Чехов), музыкантов и композиторов, художников, учёных[?]
Авторитет писателя, его личность, как мощный магнит, притягивали людей, уверенных, что он знает ответы на мучающие их вопросы, может помочь обрести жизненную опору. В книге передан масштаб великой личности, что, конечно, усиливает впечатление от проведённой Александром Васькиным экскурсии по толстовской Москве.
Николай МИРОЛЮБОВ
Яйца и птицы
Яйца и птицы
Сергей ТЮНИН
Игорь ВАРЧЕНКО
Постный этюд
Постный этюд
РАССКАЗИК
Харитон называл себя "невоинствующим атеистом". Однако с некоторых пор он горой за то, чтобы другие люди веровали. И чтобы не просто веровали, а обязательно соблюдали все религиозные обычаи. Если не все, то по крайней мере Великий пост.
Это случайно получилось. Как-то пригласил он знакомых домой - на свой день рождения. Еды наготовил более чем достаточно. И вдруг видит - то один гость не ест, то другой. В результате осталось полным-полно деликатесов. Очень было приятно. Харитон потом ещё неделю в магазин не ходил.
Недавно у него на работе появился новый заведующий отделом. Он оказался истинно верующим человеком. И ко всему прочему постится. А Харитонов день рождения, как всегда, выпал на Великий пост. Он и подумал: "Приглашу-ка я начальника с женой к себе в гости. Наготовлю всего побольше. Есть он всё равно не станет, впечатление о моём гостеприимстве будет самое хорошее, а еда останется, на следующий день приглашу родственников. Сразу убью двух зайцев".
Ухлопав тьму-тьмущую денег, Харитон накупил массу деликатесов. Стол буквально ломился от яств. Начальник и его жена пришли в точно назначенное время. Харитон старательно принялся угощать, однако шеф от всего упорно отказывался: мол, нельзя - пост. Пожевал картошку с грибами, тем дело и ограничилось.
Но ошибутся те, кто подумает, будто после ухода начальника в доме осталось много еды. Ничего подобного. Уже на следующее утро Харитону пришлось бежать в магазин. Тут нет ничего загадочного. Действительно новый начальник - верующий. Зато его жена - атеистка.
Александр ХОРТ
Кушать издано!
Кушать издано!
ИЗБА-ЧИТАЛЬНЯ
Давно руки чешутся написать об этой книге. Да вот незадача - был Великий пост, и представлять поэтический сборник Александра Тимофеевского "Кулинария эпохи застолья" (М.: Новое литературное обозрение, 2012) означало выступать в роли змия-искусителя. Столь смачно, с такой раблезианской красочностью описывает автор многочисленные яства, что о всяком воздержании читатели мигом забудут.
Некоторые из рецептов А. Тимофеевского публиковались на нашей 16-й полосе. Однако в книге они выглядят иначе, ещё лучше, ибо подкреплены ироническими стихами автора. Порой Александр Павлович пародирует хрестоматийные произведения. При этом он по-джентльменски указывает фамилию предтечи (Николай Некрасов, Сергей Есенин, Марина Цветаева и т.д.). Хотя делать это необязательно. Ведь Тимофеевский умеет воспроизвести стилистические особенности каждого поэта. Так что излишне объяснять, откуда взялись, скажем, такие строки:
Грудой дел,
суматохой явлений
День отошёл и иссяк вконец.
Двое в комнате -
Я и Лена
Молоховец.
Любящая героически преодолевать всякие трудности, администрация "Клуба ДС" начала практическое освоение книги с рыбного супа буайес а-ля марсель. Тут, правда, попадаются дефицитные ингредиенты, зато рецепт подкреплён прекрасным стихотворением:
Жена, не голоси,
И дети, не просите.