Кроме оркестра Московской филармонии, Россию представлял довольно крепкий Академический оркестр из Ярославля, исполнивший Пятые симфонии - Чайковского и Ашота Тертеряна.
Зарубежные оркестры на этот раз, как и обещала год назад Лолита Сильвиан, представляли Американский континент. По её словам, накоплен жирок за предыдущие годы, который и позволил нам осуществить это, отнюдь не дешёвое мероприятие. На нынешнем фестивале немного поменялся формат: каждому коллективу давалось два дня на выступления. И если Национальный оркестр Кубы, особенно в первый день, когда исполнялась музыка национальных композиторов, вызывал лёгкое недоумение - уж очень по-ресторанному звучали румбы и босса-новы кубинских музыкантов, то филармонический оркестр Боготы оставил очень приятное впечатление. Да это и неудивительно, если, как утверждает главный дирижёр оркестра Энрике Димекке, любимая музыка у колумбийской молодёжи - это Малер и Брукнер. Музыка национальных колумбийских композиторов, например, представляла собой своеобразный сплав Малера и Гершвина. От Малера у оркестра стройность и мистическая строгость звука, чёткость формы, а от Гершвина - терпкость гармоний, синкопы и свобода ритмики. Неудивительно, что 5-я симфония Малера, исполнявшаяся во второй день, была абсолютно органичным продолжением дня первого.
В качестве фестивального "тяжеловеса" был приглашён Хьюстонский симфонический оркестр из США - коллектив с богатейшими традициями и историей. Нынешний дирижёр Ханс Граф, прекрасно говорящий, между прочим, по-русски, пытается эти традиции сохранить и приумножить. Один из важнейших принципов существования оркестра - строжайшая творческая и административная дисциплина. Достаточно сказать, что новый материал в оркестре разучивается каждым участником индивидуально и не менее чем за три месяца до премьеры. Что же касается фестивальной программы, она оказалась очень неровной - так, Пражская симфония Моцарта звучала несколько тяжеловесно, да и при исполнении 9-й симфонии Брукнера не всегда хватало тонкости в проработке деталей. Зато 11-я симфония Шостаковича прозвучала просто блестяще - мощно, ярко и убедительно, абсолютно по-русски. Поневоле напрашивалось сравнение с "Атомным доктором" Джона Адамса, звучавшим в первом отделении второго дня. И хотя композитор делал переложение одноимённой оперы для оркестра и даже убрал одну часть, всё равно сочинение, написанное через 50 лет после Шостаковича, значительно уступает ему по мастерству, по крайней мере складывалось такое впечатление.
Куда направится фантазия организаторов и кого услышат зрители Колонного зала в следующем году? Поживём - увидим.
Юрий АЛЯБОВ, Стелла АРГАТУ
Памяти непокорённых
Памяти непокорённых
ЭХО ВОЙНЫ
В годы войны вышла в свет талантливая повесть Бориса Горбатова "Непокорённые". Она оказалась едва ли не единственным в литературе правдивым откликом на судьбы миллионов советских людей, оказавшихся в зоне фашистской оккупации. Душевная боль продиктовала писателю спасительный для него и для его современников гоголевский пафос. В знак нравственной преемственности он назвал своих главных героев Тарас, Степан (Остап), Андрий (Андрей).
Миновало 65 лет, и другой писатель, Александр Кравцов, переживший ту кровавую войну и посвятивший подвигу народа свою прозу, поэзию, драматургию, стал автором пьесы "Расстрелянная соната" и её постановщиком в московском театре "Мир искусства".
Спектакль быстро завоевал интерес и благодарность зрителей. Ветераны подтверждают достоверность событий, характеров, взаимоотношений людей тех лет. Молодое поколение увлекает пронзительная искренность всех участ[?]ников спектакля. Трудом и талантом режиссёра и ведущих актёров Светланы Авиловой, заслуженного артиста России Сергея Блохина, их коллег Константина Новикова, Алексея Гусарова, Елены Заложных, Александра Пархоменко, Людмилы Шаховой наши предки спустя десятилетия ожили на сцене и посмотрели в глаза внукам.